– Ты встречал этого задиру Рэйфа после Весенней ярмарки?
– Видел издалека. Сейчас это все уже не кажется столь важным.
Гар хмыкнул.
– Это хорошо. Но просто так это чувство не уйдет. Мое предложение все еще в силе – ты же помнишь?
– Да.
В это время Кивэн, Эдана и воин выехали из ворот конюшен.
– Все еще желаешь со мной заниматься? – тихо спросил управляющий конюшен.
По правде говоря, предложение Гара обучать его совсем вылетело у Корбана из головы. Но перед глазами снова всплыла наглая рожа Рэйфа и то, что произошло между ними…
– Да, хочу.
– Тогда приходи сюда завтра утром. Если тебя здесь не будет, когда вершины скал озарит солнце, то я пойму, что ты передумал, и мы никогда больше об этом не заговорим.
Не произнеся больше ни слова, Гар развернулся и прихрамывая двинулся в сторону конюшен.
Корбан не припоминал, чтобы в трапезной когда-либо было так много людей. За столом короля всем были рады, но все же многие семьи из небольших дворов, что находились в крепости, – как, например, двор Таннона, – предпочитали ужинать у себя дома. Но не сегодня. Когда Корбан сел на скамейку, зажатый между отцом и сестрой, все в зале были поглощены разговорами. Неожиданно в конце палаты отворилась дверь, и голоса сразу же умолкли. В зал вошли Бренин и орлиный гонец – выражение лица короля не сулило ничего хорошего.
Бренин направился к очагу и отрезал первый кусок мяса, дав начало пиру.
Зал снова наполнился голосами – все присутствующие приступили к трапезе.
Корбан запивал еду элем, как вдруг увидел позади Эвниса знакомую физиономию Рэйфа. У мальчика тут же хмуро сдвинулись брови.
Бренин отодвинул от себя полупустой поднос и встал; взгляды всех присутствующих тут же устремились на короля.
– Завтра утром я должен буду на время покинуть Ардан, – сказал он.
В ответ – тишина.
– Из Тенебрала прибыл гонец, – указал Бренин на мужчину, что сидел подле него.
– Аквилус, король Тенебрала, верховный король Земель Изгнанников, созывает совет королей.
По залу пробежал вздох удивления.
– Это происходит впервые с тех самых пор, когда Изгнанники более тысячи лет назад оказались на берегах этих земель, позже прозванных Землями Изгнанников. Я должен быть там. Вместо себя я оставляю Алону. Она будет править от моего лица, пока я не вернусь.
– А что насчет Дэрола и его убитой семьи? – крикнул голос из толпы.
Бренин задумчиво кивнул.
– Я не забыл свою клятву. Пендатран с отрядом отправится в Баглунский лес. Он не вернется, пока не поймает всех причастных к этому зверскому преступлению. Живыми, надеюсь, чтобы они смогли предстать перед судом короля, когда я вернусь.
Пендатран стукнул кулаком по столу, да с такой силой, что на нем подпрыгнули все кувшины и кубки.
– Да защитят вас Бен-Элимы в мое отсутствие, – молвил Бренин, развернулся и вышел из зала.
Как только дверь за ним закрылась, трапезная сразу же взорвалась множеством голосов, поскольку все немедленно начали обсуждать услышанное.
Корбан лежал в кровати положив руки под голову и смотрел на потолок, наблюдая за танцующими по нему тенями, что отбрасывал горящий факел в зале. До него доносились приглушенные голоса его матери и отца, которые разговаривали на кухне. Он фыркнул. Когда они с Кивэн хотели обсудить с ними заявление Бренина, Таннон и Гвенит только раздраженно поджимали губы. Но как только они с сестрой разошлись по постелям, родители вот уже битый час говорили без умолку.
Мама уделяла особое внимание истории, и они зубрили хроники Земель Изгнанников начиная со времен Бичевания, поэтому когда он услышал в речи Бренина слово «Тенебрал», то сразу же понял, о чем идет речь. Это была земля, лежащая далеко на юго-востоке, где мужчины вместо сапог и штанов носят сандалии и юбки. При одной только мысли об этом он фыркнул. Тенебрал. Однако одного лишь упоминания о нем было достаточно, чтобы в Корбане вспыхнуло любопытство. Он вздохнул. Парню не спалось, хоть он и лежал в кровати уже довольно долго.
До его ушей донесся тихий стук, затем раздался звук отодвигающейся щеколды на двери в кухню, и по комнате внезапно пробежал сквозняк. Послышались шаги, дверь закрылась. Он задержал дыхание, чтобы лучше слышать, что происходит, но за дверью стояла тишина. Затем стукнулись друг о друга кружки, скрипнули ножки стульев о кухонный пол – и снова тишина.
Любопытство окончательно развеяло последние следы сонливости. Корбан аккуратно стащил с себя шерстяное одеяло и начал потихоньку вылезать из кровати. На цыпочках добрался до открытой двери в его комнату, прокрался пару шагов вниз по коридору до кухни и остановился, не решаясь идти дальше. Корбан снова задержал дыхание, пытаясь услышать голос их гостя и понять, кто это. Снова тишина, а затем с кухни донесся знакомый голос Гара: