‘Что я могу сделать?- спросила она.
Делать? Больше ничего, Элион запретил. Это то, через что он должен пройти сам. Научи себя думать, прежде чем действовать, это то, что ты могла бы сделать.- Он посмотрел на ее склоненную голову. - Дай ему время.’
- Она кивнула.
Дат выбежал им навстречу по дороге. Корбан остановился, и Дат догнал его как раз перед Сайвен и Гаром.
‘Как поживаешь, Бан?- сказал Дат, пристально глядя на своего друга.
‘Я здоров, Дат, - коротко ответил он. Потом он вздохнул. - По правде говоря, у меня немного болит подбородок и губа. И мои ребра.’
‘У меня есть твои подарки, - сказал Дат.
‘О, я и забыл, - сказал Корбан, роясь в сумке Дата.
‘Я слышал, что ты сделал, - усмехнулся Дат, глядя на Сайвен. - люди говорят об этом по всей ярмарке.- Она скривила лицо,заставив его улыбнуться.
‘Это тебе, - пробормотал Корбан и бросил что-то Сайвен.
‘Он прекрасен, - сказала она, проводя пальцами по коню, вырезанному на броши. - Спасибо, Бан.- Еще больше слез навернулось у нее на глаза.
Позади послышался стук копыт: двое всадников, которых видел Гар, скакали галопом, пожирая землю. Они поравнялись с группой. У обоих были большие круглые щиты, привязанные к седлам их лошадей, и длинные мечи на бедрах, их плащи были запятнаны путешествием. Гар приветственно кивнул. Один-младший, подумала Сайвен-ярко-голубые глаза, сверкнувшие на мальчишески красивом лице, сверкнули в ответ усмешкой.
- Приветствую вас, - сказал он. - Судя по той огромной груде камней, что возвышается вон там, мы добрались до Дан-Каррега.’
‘Да, - ответил Гар. ‘Так и есть.’
Голубоглазый улыбнулся своему спутнику и похлопал его по спине. - Ты слышишь это, брат.’
Другой молча сидел на коне, глядя на крепость. ‘Мы хотели бы поговорить с королем Бренином, - сказал он, черные волосы обрамляли суровое обветренное лицо.
‘Ты найдешь его на лугу, - сказал Гар. - Его племянник сегодня связан по рукам и ногам.’
- Благодарю вас, - сказал суровый воин, и двое мужчин погнали лошадей с дороги к лугу.
Гар проводил их взглядом, нахмурившись, затем повернулся к Корбану. - Пойдем, солнце уже почти село. Сайвен, попробуй наложить чары на плащ твоего брата, пока я буду знакомить его с ведром воды.’
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
КАСТЕЛЛ
Кастелл потянулся в седле, глубоко вздохнув. Воздух был свежим, пропитанным ароматом сосен с горных склонов, к которым они ехали. Когда его дом, крепость Микиль, исчез за его спиной, он почувствовал, как поднимается его настроение. Жизнь в крепости в последнее время стала почти невыносимой, поэтому, когда его дядя Ромар, который также был королем всего Исилтира, предложил ему ехать в карауле этого торгового каравана, он согласился без колебаний.
Маквин, его щитоносец, ехал рядом с ним, легко держа на сгибе руки высокое копье. Кастелл знал Маквина дольше, чем кто-либо другой, - последний из остатка владений его отца. Все они были мертвы уже десять долгих лет, убиты великанами, когда те совершали набеги из леса Форн.
Кастелл остановил лошадь и оглянулся, убирая с глаз рыжие волосы. На Востоке был лес Форн, самый древний и самый страшный во всех изгнанных землях. Кастелл посмотрел на мрачную тьму всего в нескольких лигах от него и поежился, хотя солнце припекало ему лицо. Гигантские деревья вздымались, как мрачный Бастион, темный волнистый океан, бесконечно уходящий к Северному горизонту. Хотя Микил находился всего в нескольких ночах пути от великого леса, он впервые за много лет увидел его по-настоящему. После убийства его семьи. Многие воины Исилтира патрулировали вдоль его границ, защищаясь от зверей, которые могли появиться из глубин Форна: свирепых гигантов-хуннов, жаждущих отомстить за давно минувшие обиды, стаи волков и стаи огромных летучих мышей, которые высосут из человека все до последней капли крови.
- Ненавижу этот лес, - прошептал он.
‘Да. Плохие воспоминания, - проворчал Маквин рядом с ним.
На Западе он мог разглядеть Микил, ее серые стены четко вырисовывались на плоских равнинах вокруг. Он был рад оказаться вдали от этого места и своих родственников, которые там жили. По крайней мере, один из них. Джаэль, его двоюродный брат, чей отец был убит во время нападения, похожего на то, что унесло жизни его родителей.
Он и Джаэль были достаточно близки по возрасту, чтобы быть братьями, но между ними не было любви. Джаэль получал огромное удовольствие, унижая Кастелла. Когда они были моложе, это было неприятно, почти игра, хотя Кастелл не помнил, чтобы когда-нибудь выигрывал или получал удовольствие. Однако теперь, когда им обоим исполнилось по шестнадцать, когда они прошли через испытания воинов и Долгую Ночь, превратившись из юношей в мужчин, травля стала чем-то более глубоким, более реальным, и в Кастелле нарастала ярость, кипящая и бурлящая, готовая взорваться каждый раз, когда Джаэль подстрекала его.