Старший пахал наравне с остальными. Я замялся, не сразу узнав его. В защитных костюмах люди походили друг на друга, словно их делали на одной и той же фабрике. Неуместная шутка, глупая, особенно когда чувствуешь, что истекаешь кровью, голова кружится и вот-вот упадешь в обморок.
— Что с тобой, новичок? Вот же, — глянул он на мою порванную руку, — А если бы прошел обучение, то знал, что надо поглядывать наверх и на трубы! По ним часто мясодеры прибегают. Достаточно их лопатой встретить и сбросить в поток, чтобы отделаться.
— Мне сказали, что нужна мазь и повязка.
— Ещё бы! — зло ответил старший, — А ты знаешь, сколько они стоят? Повязка — две монеты. Заживляющая мазь — пять. Тебе есть, чем расплатиться парень? Если нет, группа возьмем оплату на себя, но ты будешь должен. Одна монета — это два пайка. Один дополнительный паёк человек получает за переработку, если падает бонус. Считать умеешь? Четырнадцать переработок за твою глупость и оплошность. Согласен? Если да, то пойдем.
— А у меня есть выбор? — только и ответил я.
Четырнадцать переработок? Да плевать. Какая разница? Хоть сто. Иначе я просто умру. А монеты есть. Последние и тратить я их не собираюсь. Потом об этом подумаю, когда в себя приду.
Старший отвел меня обратно в отсек, где переодевались. Там промыли рану, после чего он смазал её какой-то черной мазью. Боль сразу отступила. Я так обрадовался, что обнаглел и руки протянул, которые тоже кровоточили. Старший покачал головой, но выдавил из тюбика немного мази, которую я и растер между ладоней. Как хорошо... После этого старший наложил повязку и сказал поменять костюм. Их тут ещё десятки валялись. Не особо качественные, к ним относились, как к расходным материалам.
— За костюм ещё две монеты, — разрушил мои заблуждения старший, — Аккуратнее новичок. Теперь тебе нельзя умирать до того, как расплатишься. Этим ты подведешь всю группу. Долг то никуда не денется, просто распределится между остальными.
Сказано это было с чувством... усталости от той ответственности, что нёс старший.
— Постараюсь не подвести, — сказал я, сглотнув комок в горле.
Моя смерть осложнит жизнь всех. Для половины группы это будет означать день тяжелой работы в пустую. А это ведь всего одна ситуация... Сколько таких ещё случиться может? Образ безрукого, чей протез повесил на группу ещё один долг заставил поежиться. Надо быть аккуратнее. В сотню раз аккуратнее, чем я сейчас.
— Есть ещё опасности, которых надо остерегаться? — спросил я старшего, пока он прятал лекарства.
— Есть много чего, что надо опасаться в тоннелях, — серьезно заявил он, — Всегда смотри по сторонам, не подходи близко к потоку, не провоцируй рабов злости. Рик может тебя столкнуть и сказать, что ты сам упал — ему за это ничего не будет. Ты можешь поскользнуться, тебя могут загрызть, руки могут загноиться и тогда их придется ампутировать. А это протезы, что стоят в разы дороже мази. Поэтому как следует подумай сегодня вечером, хочешь ли прийти ко мне за лекарством. Иногда лучше предотвратить проблему, чем усугублять.
— Я... учту совет.
Предотвратить проблему — это что значит? Лучше долг за мазь, чем за протез? Или лучше самому сброситься в канаву, чем и умирать медленно? Да пошли в жопу такие мысли. И Рик тоже пусть идёт в жопу! Я ещё выживу всем на зло, вот увидите!
Бравада как возникала, так и улетучилась. После сказанного возвращаться не хотелось. Хотелось сбежать, спрятаться в самую темную дыру и никогда оттуда не вылезать. Но мне не пять лет, чтобы верить в спасительную силу убегания от проблем. Не уверен, что теперь вообще могу выйти из группы, когда на мне долг весит. Разве что отдать все монеты, но... Куда мне идти после?
Через пять минут я стоял перед Риком и снова махал лопатой. Только в этот раз поглядывал по сторонам и учился видеть всё сразу вокруг себя. И злобного Рика , и неведомые угрозы. Мысли завязать диалог с ним даже не возникло. Пошёл он в задницу. Я не расстроюсь, если он сам поскользнется и сгинет.
На эти злые мысли сил хватило минут на тридцать. Действие мази закончились слишком быстро... Она не залечивала рану, а лишь обеззараживала и вызывала приятный холодок, прогоняя боль. С ужасом я думал, как работаю в грязный перчатках, в запредельно антисанитарных условиях, без возможности обратиться к врачу... В школе нам читали лекции про гигиену, вирусы и болезни, которые легче легкого подхватить через касание, а тем более чем открытую рану.