Так что же я чувствовал?
Ненависть. За то, что эти твари убили мать. Я ненавидел их всей душой.
Ещё я ненавидел отца. За то, что не помог маме, что вытаскивал меня и спасал нас, вместо того, чтобы спасти её. Ненавидел его за слабость, за то, что её смерть подкосила отца. Ненавидел за все те лишения, что пришлось пережить.
Я чувствовал страх. Много страха. Пока отец был рядом, он уничтожал злобу, очищал меня от её эманаций и жить было не так страшно. Да, этот мир проклят и в нем страшно бояться, как бы глупо это не звучало.
Поддайся страху, злости или другой сильной эмоции и у тебя есть несколько вариантов, чтобы выжить. Найти чистого мага, что очистит злобу и поможет прийти в себя. Найти лекарство, что подавит эмоциональную активность. Это даст время на то, чтобы собраться и успокоить эмоции, а лучше найти чистого мага или на крайний случай забиться под землю как можно глубже и молиться, чтобы отпустило. Третий вариант — ничего из этого не успеть сделать и... В лучшем случае ты умрешь. В худшем — превратишься в злобную тварь, что пойдет сеять смерть и разрушения. Каким именно чудовищем станешь зависит от той эмоции, которой поддашься.
За прошедший год я не раз видел таких монстров. Голодных духов, мерзких выродков, чудовищ, что двигаются слишком быстро, чтобы глаз успевал поспевать. Но хуже их были те, кто игнорировал силу отца. Одна такая тварь ранила его. Ещё один удар и по без этого ослабшему отцу. Смерть матери надломила его, как мага. Каждый раз, призывая свою силу, он разрушал себя. Сначала я не понимал, что происходит, а когда понял — стало поздно.
Поэтому я ненавидел отца, за то, что он оказался так слаб.
— Эй, чудик! — раздался чей-то голос совсем рядом, да так громко, что я подскочил и чудом разминулся со штырем, — Ты что тут делаешь, раб?
— Сам ты раб! — огрызнулся я, — Отца оплакиваю, отвали!
Внутри ещё клокотала ненависть. Вперемешку со страхом, они усиливали друг друга. Меня достаточно хорошо учили, чтобы я мог абстрагироваться от сильных эмоций и умом понимать, насколько эта ненависть токсична. Если хочу выжить, с ней надо что-то сделать. Лишь бы дел не натворить... Лишь бы не обратиться в безумную тварь.
— Надо же! Эй, пацаны! У нас тут юнец, что плачет по папке! — говорящий засмеялся.
Я и правда плакал. В глазах двоилось от слез. Я знал, что отец умрет. Знал заранее. Он тоже об этом знал. Пытался научить меня, объяснить, как выжить. Мы шли в этот город, бежали от Эдема вглубь континента, верили слухам, что здесь другой, лучший мир. Надеялись на нормальную жизнь.
Но это оказалось ложью. Вместо нового рая мы нашли укрытый в горах город, но не смогли попасть в лучшую его часть. Нас лишь пустили на внешний контур. Достаточно оглядеться вокруг, на эти ржавые туннели, мерцающие лампы, на грязь под ногами, чтобы понять — какая же это дыра.
— Кто тут? — в просвете тусклого света появилась ещё одна фигура, — Эй, парень, здесь нельзя находиться просто так! Если ты сдал своего предка старику Френку, так вали отсюда, пока цел! Повторять не буду!
Я понимал, что лучше не спорить. Встал и быстро направился на выход, мимо двух парней. Успел заметить, что они не особо старше меня. А вблизи так и вовсе оказалось, что я выше, лучше сложен и явно качественнее питался в прошлой жизни. Худые, жилистые, в обносках — они выглядели, как беспризорники.
Что-то такое в моих глазах мелькнуло, один из этих ребят среагировал мгновенно, толкнув меня в грудь. Не смотря на разницу в весе и росте, я отлетел назад и больно ударился об стену.
— Чего пялишься, придурок! — завопил тот, кто толкнул, — Тебе сказали, вали отсюда, пока кости целы!
— Не переусердствуй, Рик. Сейчас мы его проверим, — сказал второй парень, — Ага, статус гостя. У него капсула на неделю ещё проплачена. Вали парень, надеюсь у тебя есть деньги продлить статус гостя.
Темнота из глаз постепенно уходила. Боль — последнее, что меня волновало. Силы уходили на то, чтобы не броситься на этих двоих. Воображение живо подсовывало картины, где я разрываю их глотки, выдавливаю глаза... Это выглядело настолько жутко, что заставляло бояться.
Проклятые эмоции...
Я прошмыгнул между парней, чуть не споткнувшись о поставленную подножку. Какие же уроды... Но связываться с ними себе дороже. Я ещё не настолько потерял себя, чтобы не понять, что прошел по краю. У того, который толкнул меня, вместо руки протез. Отсюда и сила толчка. Стальные мышцы добавляли ему дури и наверняка провоцировали пустить заемную силу в дело. Да и второй тоже не так прост. У него как минимум один глаз не родной. С помощью него он наверняка меня и проверил. И если я хоть что-то понимаю в местных порядках, то получить доступ к базе данных любой вшивый подросток не может. А значит... Они тут официальные лица. Отец всегда говорил, что от таких надо держаться подальше.