Когда полностью настроился, то переключился на злобу. Это легко... Я её и так постоянно ощущал, но... Фоновое ощущение, когда ты знаешь, что внутри тебя что-то темное копится, это не совсем то же самое, что нащупать это темное, выделить его и локализовать в теле.
Неизвестно сколько прошло времени, но когда я первый раз сдался и вынырнул из медитации, прогресс навыка заполнился на пять процентов. Пока что я научился лишь чувствовать саму злобу, но не больше. Надо сделать перерыв и попробовать ещё раз.
Как говорила мама, лучший отдых это смена деятельности, поэтому я отправился собирать хлам. Надо же отрабатывать еду и возможность здесь находиться. На самом деле, если посмотреть на ситуацию с оптимизмом, то мне повезло. В отряде рабов страха я не смог бы медитировать. Это сразу бы выдало меня, привлекло ненужное внимание. Сейчас, когда я лучше соображал, становилось очевидно, насколько опасно привлекать к себе внимание. Будет лучше, если меня и дальше продолжат считать обычным парнем. То, что я умничал с Икаром — глупость несусветная. Да, возможно именно поэтому он помог мне и не стал запихивать в модуль виртуальности, но... Этот момент я упускал из виду, но сейчас понял. Всё дело в образование. В Эдеме оно было. А в мелких поселениях? Кто обучал детей пустошей? Кто обучал рабов страха? Никто. То, что Икар знал, кто такие философы, говорит об его исключительности. Сомневаюсь, что здесь ещё кто-то в курсе, что это за древняя профессия такая.
Так что если я захочу проявить себя, то сначала будет неплохо разобраться в происходящем, чтобы понимать, какие реакции последуют.
С этими на половину радужными, наполовину гнетущими мыслями я принялся за работу. Хлам сам себя не натаскает и не соберет.
***
— Как себя чувствуешь? — спросил равнодушный голос. Сомневаюсь, что старуху беспокоило моё состояние, скорее её волновало что-то другое.
— Гораздо лучше, спасибо! — тем не менее, ответил я вежливо и с максимальной благодарностью. В ответ она лишь покачала головой.
— Нужно ещё воды натаскать и починить кое-что. Возьмешься?
— Конечно!
— Только не думай шалить, в миг пристрелю, — пригрозила она.
Женщина была одета в какое-то подобие плаща. Так сразу и не скажешь, что это. Десятки слоев и карманов, это выглядело, будто она взяла сто вещей и попыталась соорудить из них что-то единое. Вышло так себе, но не думаю, что слепой человек беспокоится о внешнем виде.
Между двух складок торчало дуло оружия. Непонятно, что это такое, но эффективность я успел оценить на собственном теле, так что угроза более чем нешуточная.
Старуха поставила передо мной сразу два ведра, а когда я вернулся, наполнив их, то увидел открытую дверь. Меня что, собираются пустить внутрь?!
— Чего встал? — раздался голос из темноты, — Заходи.
За первой дверью обнаружилось ничем не примечательное помещение. Три на три метра, единственное, что здесь было — ещё одна дверь, тоже открытая. Удобно. Меньше шансов, что к тебе ворвутся.
А вот дальше нашлось то, что сильно удивило. Потребовалось несколько секунд, чтобы глаза распознали то, что меньше всего ожидал здесь увидеть.
Большое, просторное помещение, концы которого я видел только по лампам, висящими на стенах. Они светили холодным, синим светом, прямо на... Растения. Десятки и сотни растений, они располагались вдоль стен, ровными рядами. Что здесь происходит?
— Сливай воду в бочку, — указала мне старуха, скрываясь где-то в темноте.
Свет здесь есть, но его мало и он направлен на растения, поэтому плохо видно, что находится между... грядками.
— Как скажете. — сделал я то, что просили, — Ещё воды принести?
— Конечно! — удивилась она, что я спрашиваю, — Разве бочка наполнена? И зачерпывай там, где побольше дерьма.
— Хорошо, — кивнул я, хоть это и было лишним жестом.
***
На то, чтобы заполнить бочку полностью, потребовалось десять ходок или двадцать ведер. Руки после этого налились свинцом и последние заходы я делал, по несколько раз останавливаясь на пути.
— Не слишком ты расторопный, — заметила старуха, что каждый раз встречала меня где-то в темноте, наводя оружие.
— Какой есть, — ответил я устало, — Не до конца восстановился.
— Надеюсь, на ещё немного тебя хватит, — проворчала она недовольно, — Рядом с бочкой есть механизм, что поднимает её. Надо опустить рычаг, поднять вверх и снова опустить. Видишь?
— Вижу.
— Так давай, поднимай бочку.
Бочка большая, металлическая, но не из цельного металла, а спаянная из десятков листов. А ещё ржавая настолько, что от неё буквально пахнет древностью. Собственноручно бочку и силач не поднимет, поэтому я хоть и удивился, что здесь есть механизм подъема, но не особо. Я даже догадался, зачем он нужен и что последует дальше.