Я остался стоять на месте, рассматривая внутреннее убранство домика. Повсюду висели высушенные связки пахучих трав, на полках стояли склянки с какими-то жидкостями. Естественно, я отошёл от них подальше - со своей везучестью я могу умудриться всё это опрокинуть, не прикоснувшись. Знахарка вернулась довольно быстро - я не успел рассмотреть и половины непонятных оберегов, расположенных в другой части небольшой комнатки. Жестом она указала мне на кровать, которая обычно используется для приёма посетителей, а сама скрылась в - как я полагаю - кладовке. Ну а я сел на предложенное место, вновь начав рассматривать окружающие предметы. В этот раз пришлось ждать чуть дольше - я уже начал пересчитывать песчинки, которые в изобилии водились на полу. Точно, Готти же общается посредством письма.
Когда она вернулась, я заметил у неё в руках небольшую глубокую тарелку, а также две склянки с мутной зелёной жижей. Свою ношу она разместила на прикроватном столике и молча принялась вливать сомнительные жидкости в плошку. Она всучила мне этот странный напиток, добавив в него несколько сухих листочков какого-то растения. Я понюхал это нечто и поморщился - запашок был ещё тот, если честно. Я вопросительно посмотрел на целительницу - я же не дурак, чтобы пить непонятно что. Она неодобрительно покачала головой, и, взяв свой посох, начала что-то писать на песке, песчинки которого я не так давно намеревался пересчитать.
Я с трудом разобрался в символах - пять лет без практики хорошенько ударили по моим мозгам, - но всё же смог понять общий смысл. И, если опустить лестные комментарии по поводу меня любимого, то всё сводилось к тому, что эта дрянь что-то сделает с моими глазами. Да, мне определённо стоит позже потренироваться в чтении. А может у Готти плохой почерк, кто знает. Я вновь покосился на чашу в своих руках, в которой таинственно поблёскивала мутная жижа. Вздохнув, я сделал первый глоток.
Сначала ничего не произошло. После второго глотка тоже. А так как эта жидкость была со вкусом ничего, то я сделал третий, последний глоток. И вот тогда всё пошло-поехало.
Я отставил пустую тарелку, едва почувствовал, как защипало в глазах. Я начал тереть их, пытаясь избавиться от мешающего зуда, но безрезультатно. Следом заболела голова, а резь в глазах увеличилась, заставляя меня зажмуриться. Так как мои способы избавления от назойливой боли ничего не дают, пришлось терпеть сквозь зубы.
Всё закончилось резко, без перехода. Я ошалело открыл слезящиеся глаза, мутным взглядом нашаривая Готти. Та успела пересесть на кровать, и сейчас молча наблюдала за моими попытками избавиться от последствий такого… лечения? Когда же я, наконец, проморгался, старейшина подала мне небольшое зеркало. Едва взглянув на своё отражение, я замер. Оттянул нижнее веко сначала одного, а затем и другого глаза. Пару раз моргнул. Нет, не показалось - зрачки были обычные, человеческие, но… чужие. Я ещё несколько секунд всматривался в своё-не-своё отражение, и со вздохом отложил зеркало.
- Это же не навсегда?
Старушка покачала головой, что хоть немного, но обнадёжило меня.
- Сколько… - к моему удивлению, мне не дали договорить.
- Сутки. - Услышал я на чистом драконьем. Стоп, я не ослышался? Немая старейшина викингов заговорила на драконьем? Ладно, Иккинг, просто ничему не удивляйся.
- Ладно, давай сразу к делу. Что ты знаешь о своём даре? - Ничему. Не. Удивляться.
- Почти ничего, - я машинально ответил на том же драконьем, - хотя, может быть, то, что превращения как-то связаны с моими эмоциями. - Ну, правда, в последнее время эта схема стала давать сбой.
- В какой-то степени так и есть, но этот способ характерен только для молодых драконов. - Ясненько. Это я повзрослел, что ли? - Что твоя мать тебе рассказала? Не удивлюсь, если именно Валгалларма надоумила тебя сбежать той ночью. - Ой, чувствую, не к добру эти разговоры. Ох, не к добру. Тем более, что моё шестое чувство, вроде как, меня ещё не подводило.
- Она сказала, что помимо дара, в семье передаётся некое пророчество. Что-то о человеке в шкуре могучего зверя, который установит мир. - Я задумался, вспоминая. Всё, что ли? - Сказав, что это, вероятнее всего, я, она вытрясла из меня обещание покинуть остров.
- Не скажу, что это было совсем уж безумным решением, но можно было обойтись и по-другому. - Старушка вздохнула. - Твоя мать вечно была себе на уме, и я даже не знала, что она собирается отослать тебя к Гнезду. И теперь, - я явственно чувствую в её голосе раздражение. К чему бы это? - теперь ты ничего не знаешь о том, что происходит с твоим телом и разумом.
Ну, ничего особенно пугающего со мной и не происходило. К чему это она ведёт?
- Как ты научилась говорить по-драконьи? - Ну я не мог не спросить это.
- С помощью особого ритуала старейшины вроде меня - посвящённые - жертвуют возможностью общаться с людьми, чтобы получить дар, который и даёт мне говорить с драконами. - Ну вот и хорошо, что она ответила без всяких ужимок. А то червь любопытства сгрыз бы меня заживо. - Что ж, раз ты здесь, нужно тебя предупредить. Завтра в это же время ты должен прийти, чтобы выпить ещё одну порцию отвара. Только это ещё не всё.
Конечно. Давайте ещё больше плохих новостей. Я скоро умру, да?
- Для того, чтобы держать свои драконьи штучки при себе, да и вообще иметь контроль над своими сущностями, нужно душевное равновесие. Я не жду, что тебе это понравится, но истинная любовь действительно творит чудеса. - О, да. Мне это не нравится. На ум тут же полезли сказочки с континента. «Истинная любовь», и далее…
- А можно более простой способ? Я не горю желанием одним прекрасным утром проснуться вновь без памяти.
- Что значит «вновь»? Ты терял память? - Уж не знаю, насколько всё плохо, и сколько мне осталось, но Готти нахмурилась. - Видимо, твоя драконья сущность посчитала, что твои воспоминания отравляют твою жизнь, и стало их вытеснять. Как это происходило?
- Сначала я этого даже не замечал. Ну, пропадали какие-то ранние воспоминания и пропадали. Я начал паниковать только тогда, когда забыл, как зовут моих родителей. - Мда, довольно странно вспоминать то, как ты забывал. - А потом я просто очнулся, а внутри - пустота.
- И это снова приводит тебя к душевному равновесию, которое должно предотвратить подобные случаи. - Наконец сказала знахарка, выслушав меня. - Однако, даже это не спасёт тебя от выбора.
- Это ещё что за чертовщина? - Я немного устало подпер щёку рукой.
- В определённом возрасте каждый, подобный тебе, должен решить, кто он. - Тогда на кой чёрт вообще вся эта катавасия с превращениями? - Как человек не может плыть в двух лодках одновременно, так и ты не можешь быть и человеком, и драконом.
- Ну, сейчас, вообще-то, могу.
- Не умничай. - Оборвала меня Готти. - Выбрав человеческую сущность, ты не утратишь возможности разговаривать с ящерами, а выбрав драконью - сохранишь человеческое мышление. Но, если ты всё же имеешь отношение к пророчеству, то, возможно, выбор обойдёт тебя стороной. Ты не замечал за собой чего-нибудь… необычного?
- Помимо превращений в «злобное порождение молнии и самой смерти» - ничего. - Правда, я не уверен, с каких пор это перестало быть чем-то необычным.
- Я говорила о чём-то вроде телепатии. Не замечал за собой наклонностей к прорицательству, например?
- Ну, если считать мою способность угадывать, когда меня ждёт что-то плохое, то возможно. - Вообще-то это была шуточка, но, кажется, Готти восприняла её серьёзно. Может, сказать?..
- Возможно, эти способности ещё спят. Нужен сильный толчок, чтобы они проснулись, если имеются.
- Я отправил Алую Смерть к праотцам - если такой толчок ничего не разбудил, то какой тогда сможет? - Я фыркнул. Нечему там просыпаться, и дело с концом.
- Хорошо, если ты хочешь так думать. - Как-то подозрительно легко она согласилась. - Тебе пора, Вождь не будет долго ждать. И не забудь завтра вернуться за отваром.