— А это что за штука?
— Мы называем ее трехколесником. Вначале я тебе еще кое-что покажу, а затем продемонстрирую машину в действии.
Вот это двухколесник. Более сложный вариант трехколесника. — С этими словами он показал мне еще один рисунок.
Этот механизм имел спереди и сзади два одинаковых по размеру колеса, между которыми находился крошечный насест — видимо, для ездока.
— Не могу дорубить, как эта штука будет работать, — заметил я.
— Я тоже. Когда я рисую, Кип пытается мне все объяснить, но я редко понимаю его идеи. Однако все, что парень собирает из разных деталей, как ни странно, работает именно так, как он обещал. Иногда это бывает настолько просто, что я изумляюсь, почему никто раньше этого не придумал. Так что мне приходится принимать все его слова на веру. Эта машина — так же, как и та с тремя колесами — приводится в движение мышечной силой ног ездока. Если хочешь узнать подробности, спроси Кипа. Через некоторое время он снова обретет человеческий облик. Подойди сюда! — Он поманил меня к трехколеснику. — Взбирайся и садись.
На деревянной арке, являющейся частью механизма, находилось некое подобие седла, способного вместить разве только мышь. Я еще не успел усесться, как у меня заныла задница.
— Что это? Разновидность прогулочного кресла с колесами? — Если так, то мои нижние конечности для этого слишком большие. — Я видывал инвалидные коляски и получше.
У Чодо Контагью, кстати, было роскошное кресло-коляска с массой прибамбасов, включая независимую систему подогрева. Возила босса команда из четырех катал.
— Поставь свои лапы на эти хреновины, — сказал Плеймет, ткнув носком сапога на стержни в форме буквы «L», прикрепленные к обоим концам передней оси. — Правую — с правой стороны, а левую — с левой. Поставил? Хорошо. А теперь начинай давить. Правой… Левой… Правой… Левой…
Я последовал указаниям, механизм пришел в движение и двинулся по кругу.
— Вот здорово! — восхитился я, и тут моя ступня соскользнула с закорючки. Загнутый металлический конец оцарапал мне щиколотку. Я произнес несколько свирепых слов, услышав которые, мама Гаррет залилась бы краской стыда. И я ее понимаю, поскольку закончил я свою тираду и вправду со смаком.
— Мы работаем над устранением дефекта, — сказал Плеймет. — Это действительно неприятно. Кип предполагает просверлить отверстие в центре деревянной…
Я очень быстро освоил трехколесник, но развернуться по-настоящему в кузне было негде.
— Что скажешь, если я попробую прокатиться по улице?
— На твоем месте я бы этого не делал. У нас уже были неприятности. Кип выезжал покататься на свободе, но несколько человек пытались отнять у него механизм. И вскоре после этого в наших краях стали появляться довольно странные типы.
Я еще несколько минут покатался по конюшне, а потом сполз с седла, поскольку не получал удовольствия от езды в замкнутом пространстве.
— Ты, случаем, не планируешь начать массовое производство трехколесников? — поинтересовался я. — Если так, то я один беру. Если средства позволят.
Глаза Плеймета загорелись энтузиазмом: он унюхал возможность выплатить мне гонорар, не расставаясь с деньгами.
— Не исключено. Но присущая мне честность вынуждает признать, что у нас с этой машиной возникнут большие сложности. Особенно с колесами и поворотной палкой с вилкой.
Свиное сало, судя по всему, плохой смазочный материал.
— И кроме того, приманивает мух, — заметил я.
Мухи там вились огромными роями. Впрочем, возможно, дело было вовсе не в свином сале. Ведь мы все же находились в конюшне.
— Да, — согласился Плеймет. — Но и это еще не все.
Твердые породы дерева, необходимые для производства, встречаются крайне редко. Кроме того, нам потребуется масса деревообработчиков, если мы хотим удовлетворить хотя бы небольшую долю потенциального спроса.
Похоже, мой большой друг давно и серьезно размышлял над проблемами массового производства, — Найми команду безработных ветеранов войны, пусть они на Тебя работают.
— И сколько же среди них, по-твоему, квалифицированных столяров или мебельщиков?