- Кстати, тела тебе бы лучше припрятать куда-нибудь. Ты же не хочешь, чтобы гости из леса пришли пировать к тебе во двор?
- Куда же мне их деть?
- Лучше всего, схоронить в одном месте. Хоть в том же погребе. Чтобы чуть-что выдать их по первому требованью.
- Что будем делать? - спросил конюх, когда сани с незнакомцем и стариком скрылись за холмами.
- Неси лопаты. Тут недалеко есть старый грот.
Часть III - Глава 35
Когда Олег добрался до Лысовки, сон-древо лишилось большей части зеленого одеяния, а голубая дымка и вовсе пропала. Жители деревни только недавно проснулись, и полные смятения бродили по деревне, выясняя у соседей, что же случилось, и отчего вся деревня проспала почти весь день. В итоге собрались две толпы: первая окружила возникшее из ниоткуда дерево, и толковала о его природе, вторая - обступила крыльцо усадьбы и жаждала услышать ответы из уст наместника. Оборону крыльца держала мужественная стряпчая, а вскоре к ней присоединился Прохор.
- Успокойтесь же, – взывал он к толпе. - Усадьба пуста. Вам тут нечего делать.
- Как же, конечно! – возразил кто-то, - Вся деревня продрыхла почитай до сумерек. И мало того, вот те на, еще и древо какое-то поперек деревни встало. Что за колдунство? Пусть наместник ответит нам! Нечего прятаться за спиной бабы!
Одобрительный гул захлебнулся, когда стряпчая спустилась на ступеньку.
- Ух, я ему покажу! – сказал она, замахиваясь чугунным горшком.
На радость толпе, Прохор поймал руку стряпчей.
- Вот вы значит какие, да? Давно ли вы получили свободу, чтобы спрашивать с наместника, а? Забыли, как еще недавно посмотреть на него боялись? Где же раньше была ваша смелость. И вместо благодарности, вот вы что вытворяете, глядите. Пришли ко двору, и требую, требуют! Тьфу! Вот какой монетой вы платите, за покой, что вам дарован. Хотите вернуть прежний порядок? Тогда вперед! Идите! Заходите! – указал он на дверь и отошел в сторону.
Зря кухарка загородила коренастым телом проход, толпа замерла, стыдливо опустив головы.
В этот момент из-за ближайших домов показалась вторая толпа. Мужики шли, скорбно сняв шапки, позади них шли женщины, скрывая слезы в ладонях.
- Что там такое? – крикнул Прохор.
- Погиб небось кто-то? – предположил кто-то.
- Тихо вы, чего хоронить заранее?
Прибывшая толпа расступилась и ко двору подъехала телега.
- Умер, батюшка! Помер! – закричал мужик, когда заглянул в телегу.
- Не умер он, – оттолкнул его Олег. - Как вы спали, так и он спит. Только и всего. Прохор, помоги мне.
Они подняли Лешего в спальню.
- Скажи, он правда спит, как ты сказал? Он весь каменный как мертвец.
- Жив он, жив.
Прохор попытался выяснить, что за неведомые вещи произошли в деревне, но в ответ услышал только: «Позже».
Прохор ушел – он был из понятливых. Толпа во дворе немного погудела да тоже разошлась по домам. Олег остался наедине с другом. Он прислонил пустой флакон из под живицы духа к носу Лешего. На стекле выступило бледное пятнышко.
Олег потянул с друга доспех, но тот словно прирос к телу. Тогда Олег попытался стащить хотя бы перчатки, но и тут не преуспел. Лишь приглядевшись, он заметил, что сковзь доспех Лешего торчали грубые зеленые волокна. Пришлось оставить как есть.
- Где же ты взял такой доспех? Наши кузнецы сроду такого не выкуют. Разве что Горан, быть может, - сказал Олег и вспомнил, как застал кузнеца на улице. - Значит, Горан выковал его для тебя? Как же он его ковал втайне от всех? Интересно. Выходит, ты давно уже задумал этот поход, да? Что же, кузнец и в правду искусный. Только зачем ты его среди снега оставил, голова деревянная?
Грустная улыбка пробежала по губам Олега потому как, только голова Лешего и осталась не покрыта корой. Он прищурился. В сумерках, пронизанными последними багровыми лучами, он попытался разглядеть хоть одно движение мускула на лице друга, или слабое движение ноздри, раздуваемой от воздуха. Ничего. Тогда Олег еще раз прислонил стеклянный флакон к носу Лешего. И без того небольшое пятнышко стало еще меньше. На смену грусти пришла злоба.
- Зачем ты это сделал?! Даже в теле человека ты остался одиноким духом. Повел себя так, будто обязан за все отвечать один! Нет! Нет, скажу я тебе! Не обязан! Когда ты разрушил крестьянские оковы, вопреки нашим с Тео советам, я решил, что ты стал куда человечнее нас… - Олег сдержал слезу.