— С тобой все в порядке? — спрашивает он.
— Я ... я думаю да, — вру я.
Он сокращает расстояние между нами, и я вскакиваю на ноги, не желая быть в невыгодном положении с ним. Протянув руку, он хватает меня пальцами за подбородок и поворачивает мою голову сначала влево, затем вправо, пристально изучая меня.
— Что ты ищешь? — ошеломленно спрашиваю я.
— Проверка на наличие улик, — говорит он, как будто это очень нормальная вещь, которую нужно искать на чьем-то лице. — Не хочу дать людям еще больше оснований полагать, что ты виновна, не так ли?
Я полагаю, что в его словах есть смысл, но все же его прикосновение нервирует.
Отмахнувшись от его руки, я вздергиваю подбородок и встречаюсь с его пристальным взглядом.
— И что теперь? — спрашиваю я.
На его лице медленно расплывается улыбка.
— Теперь ты делаешь в точности так, как я говорю.
Мне не нравится его тон. Или каким восторженным он выглядит.
— Что это значит? — бормочу я.
— Это значит, что я сделал для тебя эту большую, ужасную вещь. — Он делает шаг ко мне, и я делаю шаг назад, чтобы избежать его, ударяясь коленями о кровать. — Я хочу кое - что взамен.
Это самая нелепая вещь, которую я когда-либо слышала, но я не говорю этого вслух.
Вместо этого я отвечаю: — Ну, это отстой для тебя, потому что у меня нет ничего ценного, чтобы отплатить тебе.
За исключением состояния Джейкоби .
Которое Нора хочет использовать , чтобы уничтожить его семью .
— О, я не согласен.
Он толкает меня так, что я падаю обратно на его матрас, затем он переползает через меня, чтобы поднять мои руки над головой.
— Потому что теперь ты действительно принадлежишь мне, маленькая мазохистка.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…