Я в жопе.
Я сижу в этой кабинке и жду, как мне кажется, целую вечность. Почти через полчаса я убеждаюсь, что Дженн не появится, что меня не должно удивлять. Она уже столько раз бросала меня в моей жизни, что я должна была это предвидеть. На самом деле, я идиотка, что вообще пришла сюда, потому что знаю, что ей лучше не доверять.
Мой гнев прогоняет достаточно страха, чтобы мне удалось выбраться из кабинки, решив уйти. Я найду Uber такси, которое отвезет меня обратно в Ангелвью. Это будет стоить мне каждого пенни на моем счету, но у меня нет особого выбора.
— Привет, малышка, — внезапно произносит знакомый прокуренный голос, вырывая меня из моих мыслей.
Я вскрикиваю и оборачиваюсь, чтобы увидеть Дженн, стоящую позади меня, с ухмылкой на изможденном, бледном лице.
ГЛАВА 12.
— МАМА, — ГОВОРЮ Я, ПРЕРЫВИСТО ДЫША.
Прошло больше года с тех пор, как мы виделись в последний раз, и она выглядит по-другому. Она похудела, ее волосы все еще того же ужасного медно-коричневого оттенка, но с темными корнями, которые выглядят хрупкими, а глаза кажутся запавшими в череп.
Дженн всегда была худой, но сейчас она просто ... скелет. Ее выцветшая розовая футболка свисает с изможденного тела, а узкие джинсы только подчеркивают выступающие тазовые кости.
Она совсем не похожа на симпатичную, энергичную девушку, стоящую между отцом Сэйнта и Джейкоби на этой фотографии. Взрослея, я всегда задавалась вопросом, что толкнуло ее на это. К наркотикам и торговле ими. Что с ней случилось, из-за чего ее жизнь оказалась в таком жалком месте?
Что бы это ни было, это никогда не закончится.
Мы не обнимаемся, потому что раньше никогда по-настоящему не обнимались, но она приглашает меня сесть обратно в кабинку, которую я только что покинула.
Я соскальзываю обратно на свое место, и она занимает скамейку через стол от меня, шмякнув на бок смятую пачку ментоловых сигарет и грязную зажигалку. Мы смотрим друг на друга еще несколько мгновений, и я не знаю, молчим ли мы потому что соскучились друг по другу, или действительно просто понятия не имеем, с чего начать разговор.
Когда тишина начинает становиться неловкой, я решаюсь спросить .
— Как давно ты в Калифорнии? — спрашиваю я, не утруждая себя вступлением или светской беседой.
Она чешет щеку, и ее глаза отрываются от меня, чтобы посмотреть на толпу. Похоже, она кого-то ищет, но, возможно, ей просто нужна помощь.
Что, конечно, заставляет меня задаться вопросом, под чем она на данный момент.
— Я рада, что ты решила вернуться в Ангелвью, — говорит она, игнорируя мой вопрос. — Образование важно в наши дни.
Она под кайфом? Потому что, если это так, то этот разговор быстро ни к чему не приведет.
Я хлопаю рукой по столу, чтобы привлечь ее внимание.
— Мама, послушай меня. Как давно ты здесь? — Она поворачивается ко мне, но все еще не отвечает.
Я стискиваю зубы и пытаюсь задать другой вопрос.
— Почему ты не связывалась с Карли? Она волнуется.
Дженн пожимает плечами.
— Я была занята.
— Чем? — срываюсь я.
Она снова отворачивается от меня.
— Не твое собачье дело.
Я сжимаю руки в кулаки, чтобы не поддаться искушению придушить ее.
— Не будь сукой. — Я испытываю непреодолимое желание напомнить ей обо всей драме, через которую мы обе заставили Карли пройти, Дженн обманывала ее бесчисленное количество раз и крала ее личность, я закрываю глаза и выдыхаю.
— Мама ... твоя лучшая подруга беспокоится о тебе
— А ты беспокоишься обо мне? — хрипит она, и я открываю глаза, чтобы увидеть, как она внимательно изучает мои черты. Ее взгляд кажется острее, чем когда она под кайфом. Подожди, она действительно может быть трезвой?
Если это так, то почему она все еще так себя ведет?
— Что ты имеешь в виду, спрашивая волнуюсь ли я? Ты же знаешь, что да.
— Лгунья.
Она так кривит губы, как делала это всякий раз, когда обвиняла меня в краже денег, я просто надеюсь, что ее неверие не повлияет на то, что она привела меня сюда, чтобы рассказать мне то, что хотела, и у нее будет адекватная реакция на фотографию, прожигающую дыру в моем заднем кармане.
Тяжело вздохнув, я поворачиваю голову из стороны в сторону.
— Верь во что хочешь, Дженн. Я знаю, что в конце концов не имеет значения, что я скажу тебе.
— Ты думаешь, что будешь немного больше беспокоиться обо мне, так как я отдала все, чтобы защитить тебя.