Он обходит меня, чтобы открыть дверь, и выводит обратно в коридор.
К счастью, мы добираемся до его машины так, что никто не обращает на нас особого внимания, и он увозит нас из кампуса.
Я нервничаю, что если он собирается отвести меня в другой сомнительный бар? Может быть, мне следует отправить Лони короткое сообщение и сообщить ей, что я куда-то еду? Мысль о том, что я буду с Призраком и никто больше не узнает об этом, вызывает у меня дикое чувство дискомфорта, и мое сердце начинает колотиться, когда моя тревога возрастает.
Хотя Лони ничего не знает о Призраке. Никто не знает, кроме Сэйнта, и я не могу ему сказать. Призраку не понравилось, когда Сэйнт в последний раз пришел мне на помощь, и я бы предпочла не враждовать с ним дальше.
— Куда мы направляемся? — спрашиваю я, когда становится ясно, что он не берет меня с собой в Лос-Анджелес.
Он не отвечает. Даже не смотрит на меня. Он просто смотрит прямо перед собой через лобовое стекло, как будто меня не существует. Что ж, прекрасно. В эту игру могут играть двое. Я откидываюсь на спинку сиденья и тоже изо всех сил стараюсь не обращать на него внимания.
Но я не могу не волноваться, когда он загоняет меня все дальше и дальше в то, что кажется глухоманью. Он удивляет меня, сворачивая на скрытую подъездную дорожку, которая ведет нас к большому обветшалому дому. В какой-то момент это место, вероятно, было впечатляющим. Теперь это выглядит как идеальная обстановка для убийства.
Я с трудом сглатываю, ненавидя образы, которые вызывает эта конкретная мысль.
Призрак паркуется перед домом, затем говорит мне выйти и следовать за ним. Я делаю это, потому что, черт возьми, что еще я должна делать? Он ведет меня к входной двери, которая скрипит, когда он открывает ее. Интерьер не в таком плохом состоянии, как снаружи, но повсюду пыль и паутина, а некоторые части пола начинают гнить.
Мы проходим через фойе в то, что, как я предполагаю, должно быть гостиной, и я замираю на месте, когда вижу, что Дженн ждет нас на грязном диване.
Кроме кресла, это, кажется, единственная мебель в этом месте.
Призрак подходит прямо к моей матери и огрызается: —Я, блядь, привел ее, ты, тряпичная сука. Счастлива?
Дженн смотрит на него снизу вверх и рычит: — Хорошо. Теперь можешь идти нахуй, мальчик на побегушках.
Его глаза вспыхивают яростью, и я отчасти поражена тем, как дерзко моя мама ведет себя с ним. Он тычет пальцем ей в лицо.
— Тебе повезло, что я не надрал твою шлюшью задницу прямо сейчас. Если ты еще раз так со мной заговоришь, я перережу тебе чертово горло.
Страх покалывает мне голову, потому что в его тоне нет ничего шутливого.
Он имел в виду каждое слово.
Дженн усмехается, но я не упускаю вспышку страха в ее голубых глазах, и я сглатываю комок в горле, прокручивая в голове слова Сэйнта о моем героическом комплексе. Сейчас не время для меня открывать рот. Не тогда, когда он угрожает маме, и все, что я скажу, может причинить ей боль.
— А теперь беги, — бросает Дженн, отгоняя его. — Мне нужно немного побыть наедине со своей малышкой.
Призрак выглядит так, будто хочет сказать что-то ещё, но, к моему шоку, он держит свои слова при себе и выходит из комнаты. Я смотрю ему вслед, затем перевожу ошеломленный взгляд на свою мать.
— Привет, малышка, — ухмыляется она, а затем похлопывает по месту рядом с собой на диване. Я сажусь, поеживаясь, потому что он влажный. — Ты скучала по мне?
— Какого хрена, Дженн? Зачем ты притащила меня сюда? — шиплю я. — Недели радиомолчания от тебя, и вдруг ты посылаешь этого придурка за мной, как за каким-то предметом мебели? Что, черт возьми, происходит?
— Я была занята.
Она пожимает плечами, и ее молчание бесит меня еще больше.
— Занята? Ах, это имеет смысл.
Я бросаю взгляд в сторону двери, за которой исчез Призрак. Наклонившись к ее лицу, я шепчу: — Что ты вообще делаешь с таким парнем, как он? Мама, то, как он с тобой разговаривает...
Дженн смеется, как будто я только что рассказала самую веселую шутку в мире. Хотя я не знаю, что тут такого чертовски смешного. Когда она наконец успокаивается, она смотрит на меня снизу вверх, выражение ее лица становится суровым.
— Я привела тебя сюда, потому что у меня есть просьба.
Чертова наглость этой женщины.
— Просьба? Какая у тебя может быть ко мне просьба?
За миллион лет я бы никогда не догадалась, какие следующие слова слетят с ее губ.
— Тебе нужно перестать встречаться с Сэйнтом Анжеллом.
ГЛАВА 24.
Я УСТАВИЛАСЬ НА ДЖЕНН, В ПОЛНОМ ШОКЕ.
— Что?
Это все, что я могу придумать, чтобы ответить на ее умопомрачительное требование.