Оттолкнувшись от двери, он подходит ко мне и выхватывает фотографию из моих пальцев. Он небрежно изучает ее, но его глаза не выглядят особенно сосредоточенными, и я понимаю, что он отвлекся на что-то в своей голове.
— Эта фотография была в кабинете моего отца с тех пор, как я себя помню, — говорит он. — Его лучший друг и шлюха, которая встала между ними.
Шлюха, которая встала между ними ?
— Подожди … Нора встречалась с твоим отцом?
Он встречается со мной взглядом, в его серо-голубых глазах вспыхивает интерес.
— И так, она твоя мама.
— Нет.
— Чертовски похожа на тебя, — говорит он, качая головой. — Папа никогда по-настоящему не говорил о ней, кроме как сказал, что она умерла вместе с Бенджамином.
— Но почему ты дал ее мне? — спрашиваю я.
Он переводит взгляд с меня на фотографию.
— Потому что ты хотела получить ответы. И я хотел...
Он замолкает, проводя рукой по своим светлым волосам, прежде чем дать мне наполовину безумный взгляд. — Ты знала, что эта дурацкая гребаная школа каждый год рассылает этот журнал «Назад в школу»?
Я медленно качаю головой, открывая рот, чтобы спросить, какое это имеет отношение ко всему, но он быстро продолжает: — Там я впервые увидел тебя. В этой дерьмовой статье поздравляю всех новых стипендиатов, поступающих в этом году. Я сразу узнал твое лицо из-за этой фотографии, — объясняет Сэйнт. — Я даже рассказал это своему отцу, сказав ему, что его бывшая, должно быть, довольно сильно упала в иерархии, если ее ребенок был благотворительностью.
Мои глаза взлетают вверх, чтобы встретиться с ним взглядом.
— Ребёнок?
Он пожимает плечами.
— Как я уже сказал, я предположил, что ты ее дочь, учитывая сходство. Именно тогда он сказал мне, что это невозможно, потому что Нора мертва уже много лет.
— Я не ее дочь, — вру я, хотя на 99,9 процента уверена, что это Дженн, и каждое слово, которое когда-либо слетало с ее губ, - ложь. — Я даже не знаю эту женщину.
— Как скажешь, — вздыхает он. — Но я же говорил тебе, что никогда не забываю лица.
— И, как я уже сказала, это не моя мама. В любом случае, что сказал твой отец, когда ты рассказала ему обо мне?
Я не могу себе представить, что бы подумал мистер Анжелл, если бы такая мусорная девчонка из трейлера, как я, появилась, похожая на его бывшую школьную подружку.
Лицо Сэйнта темнеет, брови хмурятся.
— Он попросил показать твою фотографию.
От тона его голоса по мне пробегает нервный холодок.
— Зачем?
— Я сначала подумал, что он мне не поверил, но потом, когда я показал ему, он взбесился до чертиков. Линия подбородка Сэйнта напрягается. — Сказал мне избавиться от тебя. Заставлю тебя покинуть Ангелвью. Он сказал мне назвать свою цену, и я ее получу.
Мои руки сжимаются в кулаки. — Почему он спросил тебя об этом?
— Я ни хрена сам не знаю.
Его признание разрушает мой мир. Он пытался прогнать меня, потому что его папа сказал ему это, но он не удосужился выяснить, почему. Я думала, он ненавидит своего отца. Зачем ему было слушать его, когда дело касалось меня?
— С чего бы твоему отцу интересоваться мной? — срываюсь я. — Это как-то связано с Норой? С Бенджамином?
— Мэллори, честно говоря, я не знаю, и мне действительно наплевать.
— Как ты можешь так говорить? — кричу я, делая шаг к нему, чтобы ударить кулаками ему в грудь. — Как ты можешь говорить, что тебе плевать на меня?
Он крепко хватает меня за плечи и заставляет остановиться.
— Я не говорил, что мне плевать на тебя. Мне плевать на все это дерьмо, окружающее тебя. Все это не имеет значения. Для меня ты просто Мэллори. Мне не все равно, что с тобой случится, и именно поэтому мне нужно, чтобы ты покинула это место.
Я слишком потрясена, чтобы даже осознать тот факт, что он только что признался, что заботится обо мне. Это не имеет значения! Он был жесток со мной все время, пока я была в Ангелвью, и он даже не удосужился спросить, почему. Мой желудок сжимается, и на мгновение мне кажется, что меня сейчас действительно стошнит. Я извиваюсь в его объятиях, пытаясь вырваться, чтобы выбраться из этой комнаты и подальше от него.
— Отпусти меня, — рычу я.
— Мэллори, остановись.
— Нет! Отпусти меня! Я даже не могу сейчас смотреть на тебя.
Я бьюсь так сильно, что вырываю одну его руку, но он хватает меня за подбородок и заставляет встретиться с ним взглядом.
— Ты помнишь, о чем ты спросила меня на пляже? — шепчет он. — Хотел ли я, чтобы ты ушла?
— Да, — шепчу я.
— Я не знаю, — рычит он. — Я не хочу, чтобы ты уходила. Я просто хочу убедиться, что он не сможет прикоснуться к тебе, ты, блядь, понимаешь?