И тут в отдалении послышался слабый шум мотора. Открыв глаза, он сощурился на дорогу. Приближалась машина. С мгновение он размышлял, не тормознуть ли ее. Но это, решил он, будет глупо, теперь, когда у него есть своя собственная машина. Он закрыл глаза, чтобы подождать, когда автомобиль проедет.
Но он не проехал. Он остановился.
Он открыл глаза и охнул.
- Добрый день, - сказал незнакомец.
- Здрасте, офицер, - ответил парень, сердце его сильно колотилось.
- У вас есть запаска?
- Думаю, да.
- Что значит, думаете? Запаска или есть, или ее нет.
- Я имею в виду, я не уверен, в порядке ли она. Я давненько ею не пользовался, понимаете, о чем я?
- Разумеется, понимаю. Думаю, я могу задержаться, пока мы не выясним. Это необитаемое место. Человек тут запросто помереть может. Если запаска плохая, я свяжусь по рации и вызову тягач.
- Ладно, спасибо.
Парень открыл дверь и вытащил ключи из зажигания.
Все в порядке, - сказал он себе. - У этого копа нет резона тебя подозревать.
- Вы перед этим куда-нибудь с дороги сворачивали?
- Нет, зачем? - oтвечая, он теребил в руках ключи.
Они упали на землю. Полицейский их поднял.
- Проколы здесь обычно бывают из-за кактусовых колючек. Это убийцы.
Парень последовал за офицером к багажнику.
Восьмиугольный ключ к замку не подошел.
- Чтобы этим болванам из Детройта не сделать так, чтобы одни ключ подходил и к двери, и к багажнику?
- Понятия не имею, - ответил молодой человек, отмечая в тоне собеседника отвращение, и чувствуя себя еще более уверенно.
Круглый ключ подошел. Дверца багажника распахнулась.
Офицер сбросил брезент на землю и тотчас нацелил пистолет на молодого человека, ошалело уставившегося на тело мужчины средних лет, который при жизни определенно демонстрировал класс.
Перевод: О. Виноградов
"Маска"
По субботам в полночь в "Палас Театр" показывали классические фильмы ужасов. Аллан Хантер за год не пропустил ни одного. Сегодня он смотрел оригинал "Носферату" с Максом Шреком.
Хотя у него была машина, он всегда проходил две мили от своей квартиры до "Палас Театра" пешком. Прогулка до кинотеатра была приятна, но по-настоящему он предвкушал именно обратный путь. Он знал, что опасности подстерегают на каждом шагу. Более впечатлительный человек почел бы за лучшее воспользоваться автомобилем, не рискуя быть ограбленным или избитым. Но безопасная поездка в автомобиле лишила бы его этих волнующих переживаний.
Величайшим удовольствием для Аллана было погружаться в ночные таинства.
Его манили окна квартир. Темные - кто за ними спит? Кто лежит без сна, кто занимается любовью, кто стоит у темного окна, быть может, наблюдая сейчас за ним? Освещенные - кто проводит ночные часы при свете, и что делает?
Его манили лавки и магазины, закрытые и безлюдные. Лучше, если на них была железная дверь. Стальные жалюзи очаровывали. Они будто нашептывали ему о страхах хозяина. Он часто останавливался и смотрел на них, недоумевая, что же там такого ценного, что требует столь серьезной защиты.
Каждый раз, когда мимо него по пустынным улицам проносился автомобиль, Аллан пытался догадаться, кто в нем сидит и куда едет. Люди, возвращающиеся домой с работы, позднего киносеанса или вечеринки? Любовник, отправляющийся на рандеву? Жена, спасающаяся от жестокого мужа? Маньяк, рыщущий в поисках новой жертвы? Частенько, когда машина проезжала мимо, Аллан представлял, как вспыхивают ее тормозные огни, она сворачивает к обочине, преграждая ему путь; открывается дверца, и кто-то зовет его - или выскакивает и мчится к нему. От одной мысли об этом бежали мурашки.
Думал он также о том, что может скрываться в темноте: на встроенных лестничных клетках, в темных зазорах между домами, узких переулочках и аллеях... Такие места вызывали у него приятный трепет. Он всегда ускорял шаг, проходя мимо них. Нередко он даже не решался заглянуть туда, опасаясь того, что может увидеть: бродяг, а то и кого похуже.
Бродяги были повсюду. Некоторые спали в подъездах, или на скамейках автобусных остановок. Некоторые, свернувшись в тени, таращили на него глаза, когда он спешил мимо. Некоторые шаркали по тротуарам, прижимая к груди неведомые трофеи; или тащились за дребезжащей магазинной тележкой, доверху нагруженной причудливым барахлом. Ни магии, ни очарования не находил Аллан в созерцании этих человеческих развалин. Они были ему страшны и противны. Они едва походили на людей.