Выбрать главу

   Картины господина Терновского я бы назвал странными, но, тем не менее, они производили сильное впечатление. Автор задумчиво прохаживался между ними, иногда останавливаясь, будто видел свои работы впервые, и внимательно их рассматривал. Он был полной противоположностью Лагину и вполне отвечал моим представлениям о богеме: негустые тёмно-каштановые волосы падали на высокий лоб красивой лепки, яркие васильковые глаза на бледном лице вглядывались в живую глубину картины, а на аристократически узких запястьях я заметил чёткий рисунок вен.

Андрей Станиславович Терновский

   Вот некоторые сюжеты, оставшиеся в моей памяти. Дева в белых одеждах стоит под луной в пустыне у подножия чудовищно гигантского сфинкса, причём лицо у каменного сфинкса живое. Юноша, зашедший по колено в воду, заворожённо смотрит на выходящую из морских волн девушку, её одежда соткана из белой пены. Между двумя скалами застрял валун; на нём стоит смеющаяся барышня, а снизу на неё глядит кавалер, хотя кажется, что камень вот-вот сорвётся. В высокой башне на самом краю каменного окошка стоит и смотрит в пропасть дева в средневековом наряде. На широкой кровати лежит нарядно одетая девочка с закрытыми глазами: её губы растянуты в улыбке, но непонятно, жива она или нет.

   Одно загадочное полотно особенно привлекло моё внимание, происходящее на нём действие зритель видел немного слева. Изображённый по пояс привлекательный щеголеватый юноша во фраке стоял у зеркала или у дверного прохода. Лицо щёголя искажала гримаса гнева, левую руку с гипсовой статуэткой пастушки он занёс для удара, правая указывала перед собой. Напротив него злобный, но крепкий старик во фрачной паре зеркально поднял руку для ответного удара, орудием ему служила статуэтка пастуха. Картина называлась «Отражение чувств», что не раскрывало загадку, но будило фантазию. Старик мог оказаться отражением ярости молодого человека – безобразной и даже слегка исступлённой, однако и ненависть старика могла иметь такую же эмоциональную и физическую силу, как в молодости. Тогда получалось, что сам наблюдатель смотрит на страшного старца из глубины зеркала, и тот сейчас или разобьёт невидимое стекло, или размозжит голову юному противнику.

   Эти картины действительно оказывали на меня завораживающее воздействие и желание докопаться до самой сути развязки, но я понимал, что подобную вещь не повесишь в гостиной: все сюжеты внушали зрителям тревогу, хотя выполнены были мастерски. Посетители, пожалуй, проводили больше времени у полотен Терновского, но редко беспокоили его расспросами о цене. Видимо, не всякому дано постичь природу такого искусства, и после осмотра картин в душе зрителя поселялась безотчётная грусть.

   – Символизм и тема смерти, – резюмировал Измайлов. – Вы заметили, что рядом с подписью «Терновский» автор всегда рисует маленькую веточку терновника – символ страданий?

   – Да, действительно, – удивился я.

   – У меня ощущение, что на всех картинах лежит печать трагизма, и они говорят о величии смерти или нежелании покидать этот мир, – задумчиво произнесла Оленина.

   Я же высказался в том смысле, что сюжеты Терновского порождают желание предотвратить трагедию любым способом, и спутники со мной согласились. Татьяна Юрьевна решила купить одну картину, но пока не выбрала, какую.

   – Давайте послушаем, что публика говорит об «Иуде», – предложил Лев Николаевич. – В конце концов, любопытно, сколько сейчас может стоить Брюллов.

 

   считая себя лейб-гвардейцем*. Лейб-гвардия – личная охрана высокого лица.

русские лейб-гвардии кирасиры

   служителя Минервы**. Минерва – древнеримская богиня, покровительница искусств.

Минерва - копия со статуи Праксителя

Центр притяжения

   Думаю, что это была идея Гарелина – так разместить стенды с картинами, что они представляли собой скрытый лабиринт, приводящий, в конце концов, в центр зала. Поскольку мы были ранними посетителями, то и прибыли к «Иуде» одними из первых. Предусмотрительный Тихон Борисович немного в стороне приготовил для особых гостей кресла и лимонад в графине. Была здесь и бронзовая девушка, несущая на коромысле хрустальные рюмки, но вместо коньяка чуть запотевший графин наполняла водка.