– Как это «стёрта»? – удивился я.
– Ох, в каком только состоянии я не видал картины! – всплеснул руками критик. – Конечно, никто специально краску не соскабливал, но я думаю, что во время пожара картина упала на пол, а когда усадьбу тушили, залили некоторые комнаты водой, и какое-то время она валялась в сырости. А краски не терпят сырости, они обижаются. Возможно, какой-нибудь дворовый мальчишка схватил тряпку и с усердием протёр холст. Сколько он высушивался и где, можно только фантазировать, но вид у Спасителя был скверный.
Тихон Борисович не рассказывал, по какой цене он приобрёл эту картину. Чтобы полотно кисти мастера не портить чужой дорисовкой, он решился продавать её в том виде, в котором она была. И в этом был свой резон: Брюллов всегда Брюллов. Кое-кто в художественных кругах подтвердил подлинность портрета: выбор красок и манера письма очень близка к брюлловской, да и подпись была на видном месте. Гарелин нашёл ценителя живописи, который решил приобрести портрет, а затем нанять художника, который вернул бы холсту прежний вид. Для полной уверенности пригласили меня, и вот, что я обнаружил. «Голова Христа в терновом венце и багрянице» – известная картина живописца, я её однажды видел. Художники иногда пишут авторские копии своих сюжетов, особенно если они хорошо покупаются, это касается и библейских персонажей, которых предпочитают не только заказчики росписи храмов. К слову, упомянутый мною Коро любил похулиганить, собирая картины кисти своих поклонников. Он их «подправлял» и ставил свою подпись! Каково? – Кирилл Дмитриевич возмущённо сверкнул глазами. В ответ мы изобразили сочувственное негодование, и он продолжил:
– В общем, я был готов к тому, что увижу авторскую копию, но сразу же понял, что это – не Брюллов. Изображённый на картине Христос был повёрнут в другую сторону, – таким образом, от подлинника отличался не только фон, но и сам персонаж. Тем не менее, я пришёл к выводу, что палитра красок и авторская манера очень близка к брюлловской. Не исключаю, что сюжет переосмыслил один из учеников великого живописца. В результате покупатель не стал приобретать картину, и полагаю, что Тихон Борисович был весьма огорчён. Но ведь главное, что его репутация не пострадала! Репутация человека искусства – на вес золота, – важно прибавил критик, и я догадался, что он имеет в виду себя.
Карл Брюллов "Голова Христа", 1849.
– Что же случилось с этой «Головой Христа»? – воскликнула Татьяна Юрьевна.
– Не помню, – рассеянно пожал плечами Мятлин. – Кажется, её купил какой-то поляк.
Лев Николаевич решил задать главный вопрос:
– Отчего вы уверены, что «Иуда» вышел из-под кисти Брюллова? Вдруг перед нами работа ученика или подражателя?
Кирилл Дмитриевич покровительственно улыбнулся Измайлову:
– А как, вы думаете, я распознал подделку в первый раз?.. Здесь тоже очевидна связь с «Головой Христа», но на этот раз – с подлинником. Несмотря на кажущуюся противоположность героев – Спасителя и предателя – их образы были выполнены почти симметрично. Это раз. Палитра перекликается чуть ли не дословно: желтоватый лик и тёмно-красная багряница Христа на общем тёмном фоне, подсвеченное луной лицо Иуды и багровые пятна плаща. Капли крови на челе Господа и капля пота на лбу Иуды. Это два. Страдание великой жертвы – «Смертию смерть поправ!» – и страшное раскаяние грешника. Это три. Я почти уверен, что «Иуда» задуман, как вторая картина диптиха. Иуду ведь многие писали, но здесь мы видим настоящее сюжетное эхо. – Мятлин приподнял бороду и глянул на нас сверху вниз:
– А ещё меня занимала подпись: она действительно находилась внизу на самом краю картины. Я не поленился и съездил в Москву к Третьякову, чтобы взглянуть на подлинную «Голову Христа».
– Подождите, – прервала его Оленина. – Вы ведь не могли уехать в Москву, когда мой муж покупал картину. Я была там, и вы в моём присутствии осматривали портрет.
Послышался усталый вздох мэтра: