- Не делал, - лгу. Не знаю почему, но не хочу рассказывать сестре подробности наших двух поцелуев. От воспоминая которых у меня до сих пор мураши по телу.
- Странный тип, слушай, у него точно что-то с головой, зачем он тогда тебя на три дня брал к себе?
- Ну… может, ему было скучно одному.
- Ха. Уж я думаю, ему не составляет труда найти себе компанию, ты видела его машинку? Любая бы к нему запрыгнула… А ему все-таки нужна была именно ты, - сестра поджимает губы и задумчиво меня осматривает.
- Я же говорила, что в детстве он меня привел, когда я заблудилась. Короче, - отмахиваюсь от сестры, потому что устала выдумывать что-либо, - отстань от меня. Кончилось все и кончилось. Ты будто не рада моему возвращению. Или тому, что все так хорошо прошло.
- Ты спятила, все я рада, - фыркает Томка, - просто любопытно.
- Ты меня мучаешь второй день. Вчера, сегодня… Завтра мне снова ждать расспросов?
- Ладно, еще один вопрос и все. Этот Святой… он красивый, как о нем говорят?
- А как говорят?
- Как черт, - Тамила начинает хихикать, - лично я его ни разу в жизни не видела.
- А Каина, где видела?
- А в кафешке какой-то, после универа, кто-то из ребят на него показал и сказал лучше не связываться… И видишь, оказывается, и правда лучше.
- Ну да, - задумчиво бросаю.
Люди любят судить по обложке. Я ведь тоже с виду приличная и совестливая, а на деле? Все мы можем скрывать себя истинных. И почему-то мне кажется, что в Каине есть какой-то настоящий и разговорчивый Илья, и даже нет сомнений, что он может мне понравиться. Хотя чего скрывать, не было и часа, чтобы я не вспомнила о парне. И это жутко напрягает. С этими мыслями, сама того не замечая, погружаюсь в сон.
У Кирилла во дворе небольшой бассейн, и нам с Томкой это по душе. Особенно утром кайф. Мы все кружком располагаемся на белых шезлонгах с тарелками полными хлопьев и передаем молоко по кругу.
- Ммм… - хрущу своей порцией вкусненького.
- Да, вот это жизнь. А у Углового есть бассейн во дворе? – спрашивает Тома, сдерживаюсь, чтоб не закатить глаза.
- Че ты привязалась к ней уже третий день. Сходи и сама посмотри, - отдергивает сестру Ростик.
- Может, ты посмотришь? – огрызается она и за это ей прилетает в голову полотенце, которое она ловит на лету. И кидает в брата обратно. Дети, честное слово.
- Я не видела, но там двор большой, может и есть, - отвечаю.
- А я слышал, что они бывает здесь пытают людей. Особенно зимой, - вставляет Кирилл.
- Почему зимой? – спрашивает Томка
- Зачем пытают? – одновременно удивляюсь я. На меня смотрят, как на недоразвитое дитя.
- Дела у них темные, вот и пытают.
- Да, ну чушь все это, - говорю. Не могу себе представить, чтобы Илья кого-то пытал, при всей его мрачности, не могу.
- Да, ага чушь, - проговаривает Кирилл, - они, если что не по ним все быстро решают. Раз, два и нет человека. Нет человека, нет проблемы. Как говорил дедушка Сталин!
- А ты откуда знаешь, как Сталин говорил? - усмехается Томка.
- От бабушки слышал, - растягивает губы парень. Он всегда смотрит на Томку с улыбкой и обожанием, не знаю, почему она не замечает. Или не хочет замечать? Жжужит телефон. Новое сообщение. Силиванов. Неожиданно сердце в груди напряженно застывает.
Силиванов: «Привет, как дела?»
Почему он мне пишет? Разве тогда он не дал понять, что все что было – ничего не значит?
- Кто пишет? – Томка наклоняется, чтобы заглянуть в экран, убираю дисплей от нее.
- Полька, кто еще может мне писать? - отвожу взгляд и откладываю телефон. Набираю полную ложку хлопьев и запихиваю в рот. Интересно, если бы Илья увидел, что мне написал мальчик, его это бы задело? Вспоминаю мрачное выражение лица парня. М-да уж. Ему на все плевать, в том числе и на меня. Не думаю, что мне вообще следует надеяться на эмоции с его стороны. Наверное, он уже и забыл, как меня зовут, как и то, какая у меня внешность. Это как-то печалит против воли.
- Вы что с ней поссорились что ли?
- С кем? – смотрю на сестру.
- С Мадонной, - фыркает сестра, - с Полей твоей.
- О, Поля зачетная девчонка, - протягивает Ростик, растягивает губы, вспоминая мою подругу детства и по совместительству соседку.
- Да? Что за девчонка? – оживает Кирилл
- Не про вашу честь, - бросает недовольно Томка.
- Эт чет не про нашу? Еще как про нашу, - хмыкает Ростик, - у нее глазище огромные, и такой цвет необычный… В общем суть не в них. У нее охренительная задница и ноги от ушей.