Я ходила по спальне из угла в угол. Что делать? Что же мне делать? Как избавиться от несчастья, свалившегося на голову? Как помочь ему восполнить запас магии?
— Тео, — выглянула из комнаты.
— Что? — донесся голос из гостиной.
— А как можно ускорить процесс восстановления твоих сил?
— В моем мире есть артефакты и особые места, в которых усилен магический фон, — Теодор вышел в коридор. — А здесь… Здесь до крайности бедный мир. Пока что я не почувствовал ни одного места, где хотя бы можно было найти проблески магии. Пусто.
— Подожди, — я тоже вышла на переговоры. — Но ведь есть дома с привидениями, мистические места вроде Стоунхенджа…
— Кладбища, — подсказал Теодор.
— Зачем кладбища? — опешила я.
— Потому что там похоронены разные люди. Среди них могли быть те, кто обладал силой. Человека нет, а магия осталась. Бесхозная и мечтающая, чтобы ее кто — то прибрал к рукам. Поэтому кладбища — это самое оно. Только вот на сегодня с меня хватит приключений. Давай завтра, хорошо? — и передо мной закрыли дверь собственной гостиной.
Да чтоб ему! Я приложилась дверью так, что затрещали стены. «Давай не сегодня». Словно на романтическое свидание его приглашаю, тьфу ты! Конечно, это не я свалилась ему на голову, сижу в его доме, строю глазки его подругам… то есть, друзьям. И потом таким невинным тоном заявляю… Нечисть проклятая!
Включила ноутбук. Творчество всегда меня успокаивало. Вот только уставилась на лист — и поняла, что не могу написать ни строчки. Как писать, если мой герой — за соседней стеной? Ладно, начну править то, что уже написала. Может, в биографии Теодора есть нечто, что я упустила из виду?
Буквы прыгали перед глазами. Закончилось все тем, что я включила первый попавшийся слезливый сериал, захватила с кухни вазочку с печеньем, устроилась поудобнее — и уснула раньше, чем закончилась первая серия. А когда проснулась, в доме царила темнота и тишина. Ноут снова мигал в спящем режиме. Включила свет — неплохо бы переодеться перед сном. Потянулась к любимой пижаме — и не стала. Чертов Теодор! Вместо этого достала из шкафчика старую футболку и домашние шорты. Вот так и буду спать, чтобы потом Теодор не сказал, что у меня на него виды.
Кстати, о Теодоре. Что — то он притих. На цыпочках вышла в коридор и подкралась к гостиной. Там тоже было темно. Отворила дверь — луна заливала комнату неясным светом. Тео спал на диване. Во сне его лицо казалось расслабленным и умиротворенным. И усталым. Наверное, переход между мирами — это все — таки сложно. Для меня это — сказка, а для него — жизнь. Ничего, пусть отдохнет. Взяла с кресла сложенный плед — любила читать у окна, и укрыла своего персонального злодея. Затем не удержалась и коснулась щеки.
В мгновение ока я очутилась на диване. Теодор нависал надо мной сверху. С его пальцев скрывались искры магии и грозили выжечь мне глаза. Лицо парня исказилось от ненависти настолько, что стало совсем чужим. И вдруг во взгляде мелькнуло узнавание. Магия исчезла.
— Никогда, — прошипел Теодор мне в лицо, — никогда не подкрадывайся ко мне, когда я сплю!
— Я не подкрадывалась, — меня душили слезы обиды. — Хотела тебя укрыть, холодно в доме. Идиот!
Вырвалась из ослабевшей хватки и помчалась в спальню. Дверь пострадала в который раз за день. Наверное, соседи решат, что я решила сделать ремонт. И заменить сразу все двери. Ухнула лицом в подушку и позорно разревелась. Слезы катились по щекам — и сама не знала, почему. Просто не ожидала, что так может произойти. Устала его бояться. Или верила, что Теодор не причинит мне вреда?
Раздался осторожный стук. Я не ответила. Пусть проваливает, куда хочет. В другой мир, на другую планету. Но стучал Тео только из вежливости, потому что, не дождавшись ответа, просто вошел в комнату и сел на край кровати. Сидел и молчал. Я не торопилась к нему оборачиваться. Еще бы, и так не красавица, теперь и глаза на мокром месте. Велика честь, из — за него плакать. И долго он думает в молчанку играть?
Теодор поднялся — все так же молча — и пошел прочь.
— Зачем приходил тогда? — все — таки обернулась я.
Тот пожал плечами. Вот злодей! И замер в дверях, словно это я извиняться должна.
— Если ничего не хочешь мне сказать — уходи, — потребовала у этого невыносимого человека.
— Я, может, и хочу. Но готова ли ты меня выслушать?
Подушка полетела в Теодора раньше, чем осознала, что делаю — и взорвалась на полпути, засыпая комнату перьями. Они кружились в воздухе, оседали на мебели, наших волосах, ковре на полу.