…В не менее известном месте, были убиты двое.… По некоторым данным – это семейная пара. Колотые раны, у женщины сломана кисть. На полу написано «ХА». Вероятно, преступник долго издевался над телами убитых, что и подтверждает смехотворная надпись. Мы вернемся через несколько минут…
— Тебе сказали это посмотреть? Но… Я ничего не понимаю… — Эндрю бросил трубку и присмотрелся к кадру, где было видно одного из трупов.
— Думаю, это ещё одни из его жертв. Может, это семья врачей, которые сказали, что он психически болен?
— Он убивает тех, кто ему ставил диагноз? — я удивленно распахнула глаза.
— У каждого психа, свои увлечения, — философски выразился он.
…Следователи выяснили, что была убита семья Ярманских… Их дочь – Эвилина Ярманская – пропала без вести…
— Бог мой, — Эндрю обнял меня, а я сидела в шоке, переслушивая одну фразу несколько раз.
— Не могу поверить, — промолвила одними губами, — этого не могло произойти…
— Тише, маленькая, тише…
— Кто это сделал, Эндрю? — я шмыгнула.
— Валентин, который шифруется задом наперед, ничего сложного, маленькая.
— Зачем это? Почему МОИ РОДИТЕЛИ?! — я посмотрела ему в глаза, Эндрю не давал ясного ответа.
— Думаю, они как-то мешали. Не волнуйся, я с тобой. Никто тебя не обидит, — неприятный комок поступил к горлу, мне хотелось плакать. Нет, рыдать горючими слезами. Бежать, падать. Сдирать коленки. Умолять. Я… Я… хочу снова обнять маму. Пошутить с папой. Мы никогда не поедем на море. Я больше не почувствую сладкий аромат блинчиков. Мама не обсудит мальчика, который посмотрел мне вслед. Крах всему.
— Я должна туда поехать, мои родители… Они… — я хотела приподняться, но Эндрю остановил меня.
— Тебе нельзя там появляется, он определенно ждет твоего появления. Я не могу рисковать твоим здоровьем.
— Да мне плевать! Мои родители погибли! Мой дом закрыли! Он разрушил мне жизнь! — я продолжала кричать и задыхаться от потока слез, легким не хватало воздуха.
— Мне не плевать! Помолчи и попей водички! — он всунул мне стакан в руки и закурил, выйдя на балкон, — тебя надо спрятать, уберечь, а не отдавать ему. Понимаешь?
— Эндрю…
— Что?
— Зачем ему я?
— Если бы я только знал, Эви… — он кинул выкуренный бычок.
— Возможно, даже он не понимает, зачем я ему?
— Естественно.
— Стой… Он псих…
— Конечно, я тебе это и говорил несколько минут назад, — я остановила его речь.
— Он убивает тех, кто контактирует со мной. Целился в мою подругу, но попал не в того человека. Убил парня, с которым я танцевала. Возможно, хотел уничтожить тебя? Намерено появлялся в тех местах, где нахожусь я.
— Хочешь сказать, что он пытается ограничить твой круг общения такими радикальными методами? Родителей убрал, любое мужское внимание искореняет, на первых его проявлениях… Он хочет, вырезать всех, чтобы в мире не осталось людей, к кому ты могла бы обратиться. Единственный, кто останется в живых из знакомых – он. Даже если ты попытаешься заводить новые дружеские отношения, Валентин может их быстро свести на нет.
— И я забоюсь контактировать с кем-то, кроме него, чтобы уберечь человеческие жизни, — вот надо было мне привлекать его внимание, да еще и целоваться. Да к тому же.
— Да… Побоишься, и все, с психом на всю жизнь.
— Я, правда, в полной жопе.
— Лучший друг врать не будет. Ничего. Сказал же, что в обиду не дам.
— Чтобы я без тебя делала…
— Плакала бы дальше, — он пожал плечами. Ну, скорее да, но признавать это не собираюсь. — Кстати, мы завтра переезжаем, снова, в другой город.
— В смысле?
— Включай свои прекрасные мозги, отходи от шока. Тебе некогда заниматься этими бабскими делами, вроде «поплакала і стоп, фіалка розцвіла…». В нашей игре либо выживаешь, либо умираешь. Других вариантов больше нет.
— А говоришь, что у тебя обыкновенная работа. Когда уже расскажешь свои темные делишки?
— Меньше знаешь – крепче спишь, — пошутил он, за что, я локтем дала ему в бок, — ладно-ладно, как-нибудь по дороге.
*Примечание – использованная украинская фраза, который сказал Эндрю – это слова из известной украинской песни. «Казка – Плакала».