Надо действовать по принципу «все или ничего».
В этом случае мне нужно воспользоваться желанием тетушки Тильды и попросить, чтобы я смогла жить дальше.
Я уже собралась загадать желание, но едва начала произносить слова, в горле встал ком.
Я бросила цветы, которые держала в руке, и поплелась к зеркалу. Шею окутала сыпь, словно ладонь властного мужчины. Красное пятно расползлось ниже, уходя в ложбинку между грудей. Каждый сантиметр моей кожи становился ярко-красным.
Откуда у меня аллергическая реакция, черт подери? Все утро я была слишком взволнована, а потому ничего не ела.
Может, это все от зависти.
Зеленый монстр с острыми зубами вырывался из моего сердца. Напоминал о том, что это я мечтала стать невестой, а не Сейлор, чтоб тебя!
Конечно, это было не по-феминистски, не вдохновляюще, не прогрессивно, но оттого не переставало быть правдой. Моей правдой.
Я хотела выйти замуж, хотела белый заборчик из штакетника, хотела, чтобы смешливые малыши в подгузниках свободно разгуливали по моему заднему двору, а за ними бегали пахучие лабрадоры.
Каждый раз, когда я позволяла себе подумать об этом (что случалось нечасто), то становилось трудно дышать от чувства несправедливости. До встречи с Хантером Сейлор была самым асексуальным созданием на свете, после медицинской маски для лица.
И все же она в итоге вышла замуж раньше всех нас.
Стук в дверь вывел меня из оцепенения.
– Перс? – пропела с другой стороны моя старшая сестра Эммабелль – или просто Белль. – Церемония начнется через двадцать минут. Что ты так долго возишься?
Что ж, Белль, я поразительно похожа на Читос и цветом, и внешним видом.
– Лучше поторапливайся. Нашу девочку уже дважды стошнило в мусорку в лимузине. Она обматерила жениха за то, что не сбежал в Вегас, а один из ее наращенных ногтей разыгрывает Амелию Эрнхарт[4].
– Что ты имеешь в виду? – прокричала я через дверь номера.
– Он исчез. Надеюсь, не в ее прическе. – Я услышала улыбку в голосе сестры. – О, кстати. Можешь принести кольцо Хантера, если его брат не объявится, чтобы его забрать? Строго говоря, это задача Киллиана, но он, наверное, в саду, сдирает кожу с какой-нибудь сотрудницы и шьет из нее модные пальто.
Киллиан.
При упоминании его имени свело живот.
– Поняла. Буду через пять минут.
Я услышала стук каблуков сестры, когда она ушла обратно к ожидающему лимузину.
Я обвела комнату взглядом.
Как мне избавиться от этой дурацкой сыпи?
Мысленно щелкнув пальцами, я огляделась в поисках сумочки Эшлинг «Эш» Фитцпатрик, и нашла ее на кровати. Порылась внутри, перебрав пластыри, швейцарский нож и косметичку размером с большой палец. У нее точно должны быть антигистаминные средства. Она же девчонка-скаут, готовая к любой ситуации, будь то сыпь, сломанный ноготь, мировая война или внезапная пандемия.
– Есть! – Вытащила тюбик с успокаивающей кожу мазью из украшенной бриллиантами сумки Hermes.
Я втирала крем в кожу, довольная своей пьяной личностью, как вдруг дверь позади меня распахнулась.
– Пять минут, Белль. – Мое внимание было все еще приковано к покрытым пятнами рукам. – Да, я помню, кольцо Хантера…
Я подняла взгляд. Моя челюсть отвисла, а все остальные слова так и застряли в горле. Мазь выпала из рук.
На пороге стоял Киллиан «Килл» Фитцпатрик.
Старший брат Хантера Фитцпатрика.
Самый завидный холостяк Америки.
Наследник с каменным сердцем и высеченным из мрамора лицом.
Недосягаемый, как луна, и такой же холодный и непоколебимый.
А самое главное: мужчина, которого я втайне любила с того дня, как впервые увидела.
Его каштановые волосы были зачесаны назад, а глаза – как пара манящих янтарей. С ободком медового цвета, но напрочь лишенные теплоты. На нем был смокинг в эдвардианском стиле, массивные часы Rolex и слегка хмурый вид человека, который считал обузой любого, кого не мог поиметь или на ком не мог заработать денег.
Он всегда был спокойным, молчаливым и сдержанным, никогда не привлекал к себе внимания, но все равно завладевал им всюду, где бы ни появился.
В отличие от брата и сестры, Киллиан не был красив.
Во всяком случае, в общепринятом понимании. Черты его лица были слишком резкими и выраженными, ухмылка слишком насмешливой. Сильная челюсть и глубоко посаженные глаза не гармонировали друг с другом в симфонии безупречных черт. Но было в нем нечто до неприличия прекрасное, что казалось мне более привлекательным, чем бесхитростность в достойном Аполлона совершенстве Хантера или красоте похожей на Белоснежку Эшлинг.
4
Первая женщина-пилот перелетевшая Атлантический океан. В один из полетов самолет Амелии бесследно исчез над океаном. Причина ее гибели до сих пор остается загадкой.