Она отодвинулась от меня.
— Куда ты собралась?
— Мне нужно снять платье.
Мой член дернулся от ее слов.
Должно быть, я выдал свои мысли, потому что Камилла закатила глаза.
— Нет. Я все еще не могу поверить, что я… мы… да, — она закрыла лицо ладонями. — В общественном месте.
Я хотел ее снова: ее тело, ее сердце, всю ее.
— Не в общественном. Ну, может, кроме той части, где ты стояла у окна.
Она пискнула под ладонями.
— А ты псих.
— Думаю, мы оба знаем, что ты любишь психа во мне.
«Черт, я только что сказал „любишь“?»
Глядя сквозь пальцы, она произнесла:
— Ты преувеличиваешь.
— Не стесняйся, — я облизнул губы и заметил, что ее соски затвердели под алой тканью. — Только не после сегодняшнего взаимопонимания.
— Это было всего один раз.
— Если ты так говоришь…
Я ухмыльнулся.
Она развернулась и ушла в ванную.
— Кстати, больше никаких поцелуев. Я больше не участвую в сделке, помнишь? — ее слова эхом отразились от мраморной плитки.
«Это мы еще посмотрим».
Глава 36
Камилла
Себастьян продержал меня в пентхаусе до конца выходных и позаботился о том, чтобы у меня не было возможности сбежать, пока он работал в понедельник. Тимоти следил за каждым моим шагом, и я много раз задавалась вопросом, дойдет ли до того, что он пойдет и в ванную вместе со мной. Я переспала с Себастьяном, как того требовала наша сделка, но постоянно боролась со своими и его желаниями. То, что я была с ним в ресторане, затуманило мой разум, но вид Линка внес новую ясность в ситуацию, в которой я нахожусь.
Я должна выбраться и вернуться к своей прежней жизни. Себастьян так привязался ко мне за последние пару дней — и если быть честной, я сама привязалась к нему гораздо больше, чем хотела бы признавать, — что я чувствовала, что пришло время просить о своем освобождении. Или, по крайней мере, больше свободы, чем было до сих пор. Я могу заключить с ним сделку. Я никому не расскажу о том, что он сделал, а он даст мне больше пространства для передвижения.
В понедельник вечером, в ожидании Себастьяна, я мерила шагами гостиную, пока Тимоти читал мужской журнал.
— Думаешь, он меня отпустит?
— Мы это уже обсуждали, — он перевернул страницу и зевнул. — Ничего подобного не случится.
— От тебя никакой помощи.
Он выгнул бровь.
— Я могу помочь, но не в этой области.
— Думаю, он меня отпустит.
— После ресторана я думал, что ты захочешь остаться.
Мои щеки вспыхнули, и я одарила его строгим взглядом.
Он пожал плечами.
— Что? Я не мог не подслушивать.
Я сморщила нос и вернулась на кухню, где прибирала Рита. Когда она закончит, я не сомневалась, что кухня будет выглядеть совершенно новой. Я схватила бутылку воды из холодильника и плюхнулась на барный стул.
Когда я услышала звук ключа во входной двери, я сфокусировала зрение на ней. Собравшись с духом, я встала и встретила Себастьяна, когда он вошел. Темно-серый костюм сидел на нем идеально, подчеркивая каждый миллиметр его тела и придавая ему уверенный в себе вид, за который многие мужчины убили бы.
— Привет, — я улыбнулась.
Его глаза загорелись, и он обнял меня.
— Я скучала по тебе.
Мне нравился его запах. Нет смысла лгать себе об этом. Его сильные руки тоже имели свои преимущества. Я тоже скучала по ним, но никогда не призналась бы в этом. Когда он, наконец, отпустил меня, я вздохнула и выпалила свою просьбу.
— Мы можем поговорить в спальне?
— Конечно.
Он расстегнул пиджак, стянул галстук и последовал за мной через гостиную. Тимоти не отрывал глаз от журнала, но у меня сложилось впечатление, что он ни черта не читает.
Я закрыла за нами дверь и прислонилась к ней.
— Я хочу тебя кое о чем спросить.
— Окей, — он сел на кровать и похлопал себя по коленям. — Если у тебя есть вопрос, мне нужно, чтобы ты задала его, пока сидишь здесь.
— Себастьян, — я скрестила руки на груди.
Он начал подниматься.
— Ладно, тогда пойду приму душ…
— Подожди!
Я подошла к нему и села на колени.
— Этого недостаточно, — он сжал мои бедра. — Оседлай меня.
— Ты невыносим, — на мне была хлопчатобумажная юбка до колен — моя самая любимая вещь.
— Я умираю от желания попробовать твою киску, но ты не уступаешь мне с самого ресторана. Так что возьму все, что могу, — он улыбнулся, и его взгляд стал хищным. — И возьму, как только смогу.
Он убивал меня, в классической рубашке и брюках, воплощение мужской красоты. Мое тело пылало, хотя я пыталась сосредоточиться на своей просьбе о большей свободе. Такой человек, как Себастьян сделал это почти невозможным.