Я протянул ей руку. Она приняла ее, и я сгреб ее с квадроцикла в свои объятия. Ее руки свободно свисали по бокам, пока она дрожала.
— Камилла, пожалуйста, не бойся. — Меня никогда не волновало, что кто-то боится меня. Вообще-то мне это нравилось, но не Камилла. Только не она.
— Что ты собираешься со мной сделать? — ее шепот нес в себе страх, который давил на меня, как тяжесть.
— Я собираюсь отпустить тебя, — простые произнесенные слова разорвали меня на части.
Она отступила назад и пристально посмотрела на меня.
— Не насмехайся надо мной.
— Это не насмешка. — Это мой смертный приговор.
— Ты вот так просто позволишь мне уехать отсюда? — она оглянулась на Тимоти, стоявшего перед лимузином.
— Нет.
Ее колени подогнулись, и я поймал ее прежде, чем она упала на тротуар. Подхватив ее на руки, я прижал ее к себе и пошел к вертолету.
— Ты улетишь отсюда.
Она покачала головой.
— Это не реально.
— Так и есть.
— Я отравила тебя.
— Ты так думала, но нет.
— Но болиголов…
— Ты действительно думала, что можешь заказать смертельное растение, а я об этом не узнаю?
У нее перехватило дыхание.
— Ты все это время знал.
— Да.
— Почему ты позволил мне это сделать?
— Думаю, хотел убедиться, пойдешь ли ты на это. Это было единственное окончательное доказательство, которое я мог получить, чтобы показать, что мой план неосуществим.
Ее брови сошлись на переносице.
— Ты хочешь сказать, что отпустил бы меня только в том случае, если бы я попыталась убить тебя?
— Да, что-то вроде этого.
Она только покачала головой, не веря своим ушам.
— А если я пойду в полицию?
— Тогда иди в полицию, — я пожал плечами. У меня было сильное предчувствие, что она не сделает ничего подобного, но это не имело значения. Это был мой единственный шанс.
— Это, должно быть, какой-то трюк.
Я остановился у вертолета и поставил ее на ноги.
— Вовсе нет.
— Но почему?
— Потому что я люблю тебя, — я наклонился и поцеловал ее, пробуя на вкус в последний раз. Запутавшись пальцами в ее волосах, я наклонился к ее губам, забирая больше, чем следовало бы, но будь я проклят, если смогу остановить себя. Она вцепилась в лацканы моего пальто, когда пилот завел двигатель.
Я прервал поцелуй, хотя мне было сложно сделать это. Затем, прежде чем я успел передумать, я поднял ее в вертолет.
— Пилот доставит тебя на бейсбольное поле Трентона. Там никого не должно быть. Все вещи будут доставлены к тебе домой завтра. Кроме того, я попрошу Тимоти прислать кого-нибудь, чтобы снять наблюдение и прослушку.
— Наблюдение? Ты…
Я покрутил пальцем в воздухе, и пилот поднял шум двигателя. Она нахмурилась. Мне захотелось стащить ее обратно и отнести в наш дом. Но я уже пробовал это сделать. Я взял ее руку и поцеловал, затем указал на сиденья.
Она откинулась назад и забралась на сиденье. Застегнув ремень на бедре, она уставилась на меня. В ее прекрасных глазах стояли слезы, и мне так хотелось узнать, о чем она думает.
Шум мотора стал громче, и я попятился. Шаг за шагом я отдалялся от того, чего хотел больше всего на свете. Как только я оказался достаточно далеко, вертолет оторвался от Земли, и я потерял ее из виду. Они улетели в ночь, мигающие огни тускнели, пока не исчезли вдали. Что-то глубоко внутри меня сломалось, и страх никогда больше не увидеть ее заставил меня опуститься на колени.
Я долго смотрел на небо, пока дул холодный ветер. Меня это не беспокоило, все тепло, которое у меня когда-либо было, давно ушло. Она забрала с собой мое сердце, мою душу.
— Себастьян, — голос Тимоти напугал меня. Я и не заметил, что он стоит у меня за спиной. — Нам пора возвращаться. Здесь ниже нуля.
Я с трудом поднялся на ноги, мое тело налилось свинцом.
— Ты берешь машину. Я пойду пешком.
— До дома по меньшей мере три мили. Возьмите квадроцикл.
— Я сказал, что пойду пешком, — я прошел мимо него, мои мысли были с Камиллой, которая вернулась к своей прежней жизни — той, которая не включала меня.
— Хватит, — его разочарование не имело для меня значения. — Я просто спрячу квадроцикл и вернусь за ним позже.
Мне было все равно. Мои ноги несли меня. Один шаг за другим. В конце концов, Тимоти проехал мимо меня на машине со скоростью улитки. Я проигнорировал его, пока он не понял намек и не исчез впереди.