Я обрадовалась и выскочила на балкон. Надо бы ответить.
«Спасибо! Не сплю. Курю и смотрю на ночной Питер!»
«Марш спать!» − тут же пришел ответ.
Я показала телефону язык. Раскомандовался!
«Ты тоже не спишь!»
«Не могу уснуть. А тебе пора.»
Бедный, снова не может уснуть.
«Что мешает?»
«Желание принять наркотики.»
У меня внутри все похолодело, такого ответа я не ожидала. Что ж, зато честно. Руки затряслись, сердце заколотилось с бешеной скоростью, у меня начиналась паника. Только держись, пожалуйста! Что мне делать?! Это значит, что и в прошлую ночь он так же мучился?! И сколько же это продолжается? Он же не может вообще не спать! Мой бедный… как же помочь?!
Я решительно нажала кнопку вызова, Миша тут же снял трубку, но не сказал ни слова. Слышно было только его тяжелое дыхание.
− Что ты чувствуешь? − прошептала я.
− Я уже написал, − прохрипел он в ответ.
Так, все плохо.
− Держись, Миша! Как давно ты принимал?
− О чем именно ты спрашиваешь?
Мне стало страшно. Все очень плохо.
− Игла? − шепнула я.
− Примерно полгода назад.
− А что еще?
− Много способов. Кокаин, например. Его можно нюхать или втирать в десна, — объяснил он. О, Господи. Все просто ужасно. Он слышал, как я испуганно выдохнула. − Три недели назад был кокаин, а потом только алкоголь, пока ты не попросила бросить.
− У тебя ломка? − осторожно спросила я.
− Я надеюсь, что ты никогда не увидишь, как проходит ломка, − тихо ответил он. − У меня, скорее, психологическая атака. Я не знаю, как это объяснить, организм просто требует что-нибудь. Странно, что я еще духи не начал пить! − тихо пошутил он.
Я не улыбнулась.
− Я могу взять такси и приехать, только скажи адрес!
− Нет! − тут же ответил он.
− Но, Миша, я хочу помочь! Ведь тебе тяжело…
− К утру все пройдет, − постарался он меня успокоить. − Это все долбаная ночь виновата! Тут темно, я один. Очень большой соблазн, пока никто не видит.
− Тогда почему ты не хочешь, чтобы я приехала?!
− Хочу, − признался он. − Но не надо, это мое испытание. Я должен сам это пройти, чтобы доказать всем, что я могу и без этого жить. Чтобы себе доказать. И еще, − тише добавил Колдун, − я не хочу, чтобы ты видела меня таким.
У меня разрывалось сердце. Как же я хочу его обнять!
− Я не боюсь тебя видеть!
− Я боюсь, − ответил Миша. − По телефону намного легче, − как будто сам себе, сказал он. − Ты не представляешь, сколько раз я видел перед собой испуганные лица! Самое запоминающееся из них – лицо моей мамы. Мне уже никогда не залечить ее ран, а ведь все они из-за меня. И не только ее, они все это видели. И мою ломку они тоже все видели. Странно, почему никто из них до сих пор не отказался от меня? А я видел себя в их выпученных от ужаса глазах. Вернее, это был уже не я, а то, что от меня осталось. Ведь наркоман все понимает, когда он трезв, жаль только, что это бывает нечасто. Понимает, что приносит людям боль, близким людям… Но он ничего не может с этим поделать, наркота сильнее, она затягивает, как болото, и оттуда уже не выбраться. Мало, кто может это сделать, таких почти нет. Но я решил, что попробую! Мне теперь есть, ради чего стараться! Только вот еще одни испуганные глаза я не выдержу. Тем более — твои глаза, Кристи. Я не хочу видеть в них ужас, не хочу, чтобы они меня боялись, − как на исповеди, рассказывал мне Миша.
Я сидела на кровати, затаив дыхание. Таким я еще не знала его. Сейчас Миша откровенен со мной и доверился только мне, как и говорил Гаврила.
− Не вини себя. Они все тебя любят.
И я тоже.
− Я себя не люблю, Кристи! А ты смотришь на меня так, будто я не безнадежен! Это помогает мне верить, что я смогу.
− Сможешь, я знаю.
− Ложись спать, хорошо? Я хочу знать, что ты спишь, Кристи.
Я выполню его желание. Все, что угодно.