Отключённые стрессом чувства мгновенно вернулись, обостряя зрение и слух. Она затряслась от ужаса. А после затряслась ещё сильнее, потому что шипение плохой связи, как бывает при звонке в другой регион, продолжалось.
Ей не было страшно, когда слуга смотрел ей в лицо, не было страшно, когда кричал номер Два, даже пережитая боль уже не казалась такой сильной.
Потому что только сейчас она поняла, что такое «страшно».
— Договор? — спросила он тонким голосом.
— Договор, — подтвердил голос.
Тут она уже и про неврологию забыла. С документами она всегда была аккуратна. Все-таки не с соломой работает. Но голос…
Она действительно, будучи в здравом уме и твёрдой памяти, заключила договор со звуком голоса? Ну, хотя бы не с виниловой пластинкой. Хотя…
При страхе юридической кары страх перед полтергейстом слегка отступил. Рациональная часть активно включилась в разбор полетов.
— Эм, — вежливо спросила она. — А как мы э… познакомились?
Если голос скажет, что по винилу, то можно не волноваться. Она просто сошла с ума. Время такое. Многие сходят.
Но голос тихо и страшно засмеялся, и нервы у неё снова натянулись, как струны на покалеченной арфе.
— Я не Ясмин, — попыталась она снова.
— Ясмин — это я, — усмехнулся голос. — Слушай меня, иди к солнцу, — шёпот вплетался в нейроны, шёл противной дрожью по всему телу. — Всегда на юг, где жаркий бересклет соединяет ветви с горькой рябиной, цветут синие травы и спят пески, в каменной долине ты возьмёшь своё и отдаёшь мое…
Она закрыла глаза. Под веками текли белые башни Варды — единой страны, взявшей в тиски половину мира. Золотые, зелёные, алые вьюны взбирались атласными телами по колоннам, сжимали разноцветный шёлк распахнутых в вечно юные сады покоев. Волшебной красоты сады, перемежались парками, солнечными аллеями, перетекали в леса и чистые, словно выточенные из цельного куска малахита луга. И снова были сады — декоративные, тематические, плодовые, цветочные, лечебные, чайные… Им не было числа.
Четыре ведомства, делившие Варду на профессиональные сообщества, гнездились в столице страны — Астрели. Ясмин принадлежала к мастерам научного ведомства. Одного из самых влиятельных.
Ведомства дробились на части, части на отделы, отделы на мастеров, а стать мастером мог лишь прошедший экзамен и давший жизнь своему оружию. Иногда совсем маленькому и смешному, но ценному своим наличием. Научное, военное, ремесленное и административные ведомства соединялись в великий совет, чтущий право и ненасилие, а выше Примула — единоличного владетеля Варды — было только небо.
Все было подвластно Варде, кроме Чернотайи, лежащей чёрным пятном на репутации предыдущего и давно низвергнутого Примула, лишенного поста и жизни, и вычеркнутого всем тотемом с карты страны. Масштабный эксперимент, закончившийся массовыми смертями и магическим биовзрывом, когда днк растительного и животного миров сплелись воедино в бесконечном множестве новых форм жизни.
Проблема была лишь в бесконечно милостивых законах Варды, которая милосердно давала второй шанс росткам павших тотемов. И Ясмин, узаконенное дитя тотема Бересклета, была одним из таких ростков. Поэтому, даже получив статус мастера, продолжала операции в Чернотайе, рискуя жизнью во имя выгоды всей Варды и ее Примула, в частности.
— Есть что-то очень милое в том, чтобы работать на человека, уничтожившего твой Тотем, — шептал голос. — Но тебе будет легче, ты не всегда будешь мной.
Голос шептал, но все тише, пока от него не осталось и тени звука.
Она тяжело встала с кресла, стряхивая страшный морок и несколько секунд практиковала технику глубокого дыхания.
Этого не может быть. Не должно быть. Такие, как она, не заключают договоров с голосами, не верят в другие миры и уж, конечно, не попадают в них. А если и попадают, то не в героинь и злодеек, а в персонажей третьего плана, которых не видно на галерке. Тихие, скромные и стеснительные, вечно погружённые в свои исследования и книги.
Но она сорвала джек-пот. Попала в местную злодейку. Настоящая мисс удача, взяла первый приз по невезучести.
— Ненавидят-то тебя за что? — хмуро спросила она.
Но голос, принадлежащий истинной Ясмин, не ответил. Он давно ушёл.
Глава 3
Оставшись в одиночестве, она несколько секунд горевала о своей судьбе, но потом бросила это занятие.
Дела сами себя не сделают. Первое, а также второе, третье и единственное, что ей нужно сделать в этом мире — это убраться из этого мира. Она не боец, не ангел и не юрист, у неё нет супер способностей. Ей просто не на кого рассчитывать.