Отражение, показывавшее лицо, слитое из двух, стремительно меняется, возвращается облик Кресси. Я поднимаю к лицу руку, кисть тоже стала принцессина.
Зеркало разлетается осколками.
Миг кромешной тьмы.
— Папа?
— Кресси, как же ты меня напугала! — император шумно выдыхает.
— Прости…
Голова снова болит, во рту сухо, как в пустыне. Я кое-как приподнимаюсь.
Ага…
Я на полу в сокровищнице, под головой бархатная подушка, сдёрнутая с ближайшего постамента, Книга мирно лежит в стороне, папа рядом со мной, стоит на коленях, бледен.
— Как ты, дочка?
— Думаю, выгляжу хуже, чем есть на самом деле, пап. Знаешь, я кажется, что-то уловила из Книги. Про заговор и смерть.
Я медленно сажусь, оглядываю случившийся в сокровищнице небольшой погром и останавливаю взгляд на маске:
— Что-то удалось выяснить?
Глава 6
— Ты действительно в порядке, Кресси?
— В порядке.
Я прислушиваюсь к себе. Пить хочется, и голова гудит, но не кружится, так что я рискую подняться. На всякий случай придерживаюсь за ближайший постамент. Вроде бы не падаю… Не спуская с меня глаз, император быстро наводит порядок. С особой осторожностью он поднимает Книгу судьбы, но артефакт больше не буянит и не дерётся. Обложка плотно схлопнута — не открыть.
— Правильно пращуры отказались от Книги.
Я усмехаюсь:
— Отказались? Пфф, да им просто сил не хватало.
— По крайней мере никого до тебя Книга не била.
А вот это обидно… Признаваться, что сведения из Книги я получила не сейчас, а раньше, я точно не собираюсь.
Я пожимаю плечами и возвращаюсь к интересующей меня теме:
— Что насчёт Безликих?
— Один неучтённый, появился не больше полугода назад. Принять клятву могла императрица, но я не представляю, как она попала в сокровищницу. Допустим, она выяснила, как попасть в коридор, но найти лестницу нереально. Лорд-хранитель регалий предал? Остальные артефакты на первый взгляд нетронуты.
— Хорошо-о-о…
— Кресси, никаких самостоятельных расследований.
Если бы я могла, я бы просто открыла Книгу и прочитала имя Безликого, но, увы. Второй раз ожить не получится. Да и можно ли считать, что я ожила, если смерть была самой настоящей и сейчас я осознаю себя больше попаданкой, нежели Крессидой.
— Конечно, пап. Ничего опасного. Прямо сейчас я пойду отдыхать, хорошо?
— Кресси?
— Что? Я пытаюсь быть сознательной.
— Хорошо-хорошо, — смеётся император.
Я неопределённо хмыкаю.
Прямо сейчас больше я ничего узнать не могу, а поисками неучтённого Безликого пусть занимаются те, кто умеют искать. Я не солгала — играть в детектива я не намерена.
По лестнице мы поднимаемся с папой вместе, а вот дальше расходимся. Он — по своим императорским делам, а я — обратно в покои. Как бы я ни уверяла, что я в порядке, во рту сухо, а голова раскалывается. Мне надо перекусить, выпить крепкого чаю и лечь. Или выйти в сад проветриться — я вспомнила маршрут. По крайней мере, после удара в лоб мне больше не грозит заблудиться во дворце.
Я, чтобы не идти в обход через анфиладу залов, сворачиваю в открытую продуваемую ветрами галерею. Унылая, овеянная нехорошей славой — обычно галерея безлюдна.
Говорят, ночами здесь бродит призрак служанки, повесившейся из-за несчастной любви. Некоторые утверждают, что время от времени на третьей арке появляется обрывок верёвки без петли… Ага, появляется — Олис вешает. Он ещё в детстве облюбовал выступ угловой башни, когда прятался от строгой гувернантки и не менее строгих преподавателей, общее образование он получил наравне с нами.
Этот же закуток облюбовала главная героиня вскоре после получения места горничной — в башне она с Олисом и столкнулись. Испугались оба… Хах, главная героиня. Вспомнила, что на самом деле никакого фэнтези романа не было, но всё равно мысленно продолжаю называть её персонажем.
Олиса я как-нибудь переживу, а её видеть я точно не в настроении.
К счастью, можно не сомневаться, что девочка гнёт спину драя полы или в поте лица развешивает обновлённые гардины — в романе чётко говорилось, что накануне турнира слуги закончили работать глубокой ночью.
— Ваше высочество, но если старшая горничная пожалуется, меня уволят.
— Мими, я предупрежу её, чтобы не говорила лишнего, не бойся. Я соскучился…
Я останавливаюсь как вкопанная.
Рейзан Судьбоносная, это шутка? Ты издеваешься? И… с какой стати горничная отлынивает, когда все в запарке и на счету каждая пара рук?!
А ведь если подумать, в романе главная героиня тоже частенько сбегала с работы, а от наказания её защищал Олис, и в этом свете моё недовольство ленивой служанкой не такое уж несправедливое, верно? Но сейчас это не имеет значения. Я просто должна решить, что делать.