В этот момент Ю Си покачнулся и с трудом сохранил равновесие. Император сделал шаг к нему, но Шен резко воскликнул:
— Нет!
Из-за громкого выкрика сокол сорвался с плеча императора и метнулся в сторону Шена, почувствовав в нем угрозу. Тот скорее инстинктивно уклонился, потому что птица летела так быстро, что Шен не сразу осознал, что за движение уловили его глаза. Однако сокол тут же развернулся и собирался продолжить нападение, выставив вперед острые когти.
— Солнце, — спокойно произнес император.
Сокол тут же изменил направление движения и вернулся на выставленную императором руку.
Озадаченно уставившись на правителя, Шен так и не понял, тот таким образом его припугнул или это в самом деле случайность. Он произнес со всей доступной ему в данным момент вежливостью:
— Ваше Величество, командующий Ю заразился скверной. Если вы дотронетесь до него, то тоже можете заразиться.
— Лекарство, которое поможет исцелиться, находится в Ланъя? — деловито уточнил император.
Шен подошел к Ю Си и предложил опереться о свое плечо.
— Вероятность этого высока, — ответил императору Ю Си.
— Шен, ты ведь тоже видишь эту женщину⁈ — не выдержал Муан.
Тот скосил глаза на призрак, но ничего не ответил. Несмотря на то, как жутко она выглядела, женщина просто тянула руки вперед, никому не угрожая. Так стоит ли обращать на нее внимание, когда есть другие дела, не требующие отлагательств?
— Я не могу позволить возвращаться вам одному, — твердо произнес Ю Си, глядя на императора.
— Что ж, я могу отправиться с вами в Ланъя, — легко согласился тот.
— Об этом не может быть и речи.
— Нет, — твердо произнес император, и в этом тоне таилась категоричность, которой невозможно было возразить. — Этой ночью зови меня господин Юн и забудь, что я — император.
Шен удивленно воззрился на него, но Ю Си, казалось, не увидел в этом поведении ничего необычного. И, хотя он вообще редко выглядел удивленным, у Шена сложилось ощущение, что для командующего Ю не впервой сталкиваться с таким поведением своего императора.
Более не теряя времени на споры, все вместе они направились к повозке. Шли молча, и Шен задумался о том, каким образом император мог оказаться здесь. Даже по самым смелым оценкам, до резиденции в горах должно быть по меньшей мере пять километров. Возможно, он оставил лошадь у склона горы?
— Она исчезла? — внезапно произнес Муан, оглядываясь по сторонам. — Где она? Мне поискать ее?
Женский призрак пропал, когда луна спряталась за облаками. Будто и сам был всего лишь отражением в стоячей воде.
— Не вздумай. — Шен произнес это вслух, и только потом прикусил язык.
Никто не задал вопросов, и Шен мысленно вздохнул с облегчением.
Свет фонаря становился ярче, и вместе с тем отчетливее слышались крики:
— Да че ты возишься⁈ Возьми лошадь и тяни!!
— Сам тяни!
— Да лошадь сдохнет от страха, если я подойду!
Послышался всплеск, а после — треск. Лошади всхрапнули.
— Черт.
К этому моменту Шен приблизился достаточно, чтобы увидеть, что повозка накренилась еще сильнее. Такое положение могло травмировать лошадей, и нужно было поскорее их распрячь, чем сейчас и занялся Ал. Ер стоял неподалеку и молчал, а Эра сидела на траве у дороги, жуя травинку. Она первой заметила их приближение и подскочила.
— О! Командующий Ю, когда вы успели уйти? — поразилась она, а затем перевела взгляд на Шена и несколько остолбенела: — А с тобой что стряслось?
Ю Си отстранился от Шена, на плечо которого опирался при ходьбе, и присел на траву.
— А вы кто? — поразилась девушка, устремив взгляд на императора.
— Господин Юн, — представился тот.
Очевидно, Эра ждала подробностей, но никто не собирался ими делиться. При свете фонаря Шен смог отчетливее рассмотреть императора. Волосы того были смесь черного с серебром, в уголках глаз — сеточка морщин. Он выглядел лет на пятьдесят. Одежда его не носила отличительных черт монаршей персоны, но некую особую стать в его позе и выверенность движений было не скрыть.
Ал закончил с лошадьми и, держа их под уздцы, подошел к остальным. Окинув взглядом Шена, он попытался сохранить спокойствие, но лицо его покрылось пятнами.
— Подай шкатулку, — попросил Шен.
Она лежала в траве на противоположной стороне дороги. Ал сбегал за ней, оставив лошадей спокойно пастись на травке, и протянул Шену заодно с фарфоровой подушкой, но тот кивнул, указывая, чтобы парень опустил их на землю. Склонившись над шкатулкой, Шен аккуратно вернул туда духа и вновь запечатал талисманом. Пальцы двигались с трудом, в руки впились миллион иголочек, и Шен поморщился.