– Что с вашей рукой, старейшина Шен? – заметил Заг.
– Ничего страшного, – отмахнулся тот. – Лучше идемте за мной, проверим больную. И, старейшина Заг, мой ученик словил собой стрелу… Местный лекарь сказал, что ничего серьезного, но я беспокоюсь, правильно ли обработана его рана и не пойдет ли…
– Я понял, – оборвал его Заг. – Как закончим здесь, я осмотрю его.
Услышав это, Шен с облегчением вздохнул и подумал, как выгодно иногда иметь сносные отношения со старейшиной лекарского пика. Ведь Заг давно не проводит приемов, а Шен в последнее время регулярно подкидывает ему работенку. И ладно еще, если дело касается его лично – все другие могли и от священного ужаса помереть в попытках подойти к грозному проклятому старейшине, так что то, что Заг всегда ему помогает, не перекладывая работу на своих учеников, вполне естественно. Но вот уже начинает складываться впечатление, что Шен, войдя во вкус, потащит на прием к лучшему доктору всю ватагу своих родственников и друзей, которые рады воспользоваться связями. Довольно утрированно, но все же у Шена возникли именно такие ассоциации.
Когда они проходили мимо господского дома, старейшина пика Черного лотоса заметил старосту, сидящего на крыльце и льющего горючие слезы. Завидев заклинателей, тот лишь завопил чуть тише, не решаясь в открытую обвинять их во всех своих бедах. Возможно, стоило объяснить этому человеку, что на самом деле здесь приключилось, но Шен справедливо опасался, что если подойдет к нему, пока он в таком состоянии, то не получит ничего, кроме агрессии.
Супруга слуги Чжи в самом деле слегла с болезнью. Ее била лихорадка, а живот и сгибы локтей покрылись розовой сыпью. Шен был уверен, что сейчас Заг объявит, что у нее тиф, но тот, вопреки ожиданиям, заявил:
– Это похоже на проклятие.
– Проклятие? – поразился Шен.
Он почувствовал себя глупо. Конечно! С чего он решил, что болезни его мира обязательно будут и в этом? Да к тому же он даже не врач, чтобы заниматься диагностикой.
– Не проводилось ли здесь некоего темного ритуала?
– А… аргейм-марет. Знаете такой?
– Конечно. Ха. Тогда все ясно.
Шен смотрел на него в ожидании ответов.
– Вам должно быть известно, как именно проводится аргейм-марет, – произнес Заг, поднимаясь с кровати больной. – По меньшей мере сутки, но в среднем три-четыре дня и ночи человек, совершающий ритуал, зверски мучит и заживо сжигает четыре дюжины кошек. Их заживо насаживают на вертел, сдирают шкуру, протыкают внутренности, сначала сцеживая всю кровь, – по-разному люди выполняют ритуал, насколько им хватает жестокости и воображения. Я давненько не слышал о случаях подобного, но около ста лет назад была вспышка этих ритуалов. Кто-то распространил верование, что Катсши исполнит любое желание, если его призвать подобным образом. И прежде, чем люди убедились, что это в конечном счете сработает против них, многие успели пострадать. Вместе со своей жестокостью люди распространили проклятие, связанное с этим ритуалом. Сначала оно поражало кожные покровы, затем – внутренние органы и дыхательные пути, и, наконец, спустя некоторое время человек умирал от кровавой рвоты, буквально выплевывая собственные искореженные внутренности. Мы точно не разобрались тогда, как именно возникла болезнь. Были ли источником мучимые кошки, или всех причастных заражал сам Катсши. Проклятие не передавалось при прикосновениях или воздушным путем, но случаи вспыхивали довольно бессистемно: кроме напрямую причастных к ритуалу заболеть могли случайные свидетели, хозяева тех котов, которых продали для ритуала, или просто соседи. Болезнь носила характер проклятия духов, а у духов собственная, отличная от людской, логика. Первое время проклятие забирало минимум сорок восемь жизней – по числу каждого замученного кота. Однако со временем лекари нашли способ лечения.
– Какой же?
– Прежде всего необходимо было вовремя изловить призванного Катсши. Этот дух сначала лично убивал напрямую причастных к аргейм-марет, и только потом возникало проклятие, поражающее всех, кто косвенно был причастен или вообще являлся случайной жертвой.
– О, получается, раз мы это уже сделали, болезнь не распространится?
– А вы поймали его до того, как он лично навредил всем прямо причастным?
– Нет, после. – Шен нервно почесал руку.
– Тогда следует быть более внимательными и всех проверить. Проклятие уже могло быть наслано.
– Как же оно проявляется на ранней стадии? – уточнил Шен.
– Первый симптом – кожная сыпь в районе локтевых и коленных сгибов.
– Но у вас же есть способ лечения, если проклятие уже было наслано на всех? Никто ведь не умрет больше?