— Мне бы до города, до Советской. Я так устала, я замёрзла… — Блондинка капризно надула губки.
— Садись, — Шлепок чувствовал, как голос его дрожит от возбуждения. — О цене договоримся.
Едва девушка забралась в салон автомобиля, Гена сразу сделал звук магнитолы громче, чтобы «шлюха» не услышала дребезжание и грохот. Шлепок не хотел бы, чтобы она передумала и вышла из машины. Если бы блондиночка сказала ему, что её что-то не устраивает, он бы предложил подвести её бесплатно. За бесплатно обычно всех всё устраивает. Но блондинка молчала, думая о чём-то своём.
Сейчас Шлепку, как никогда раньше, было тяжело вести машину. Его вечно вялый член торчал, чуть ли не упираясь в руль. Гена не мог смотреть на дорогу. Он рассматривал красивое лицо блондинки с порочным ротиком, её длинные стройные ноги и представлял, как он её будет насиловать, а потом убьет.
Блондинка, заметив пристальный взгляд Гены, улыбнулась ему. Шлепок улыбнулся в ответ, продемонстрировав коронки из белого металла. Но вот улыбка сползла с лица девушки, и она отвернулась к окну, рассматривая пробегающие вдоль дороги деревья и кусты.
— Мы уже так долго едем. Когда приедем в город? — спросила блондинка.
— Я везу тебя по кратчайшей дороге. Мы едем не по трассе, а в объезд. Так будет быстрее. Не переживай, крошка, скоро приедем! — придав голосу непринужденность, ответил Гена.
Сколько жертв задавали ему этот вопрос? Пять? Семь?
Сейчас был самый ответственный момент. Главное — усыпить бдительность жертвы.
Одна из его «клиенток», запаниковав, выпрыгнула из машины. Осталась ли она жива? Гена не стал тогда останавливаться, а поехал дальше. Потом он затаился на полгода…
Рассматривая прелести блондинки и представляя казнь над ней, Гена проехал нужный поворот. Чертыхнувшись, решил развернуться, но вспомнил про следующий поворот, километра через два. Там тоже было тихое место. Прошлым летом он расправился там с пьяной студенткой. Почему бабы пьют? Пьяных и казнить не интересно. Они даже орать-то, как следует, не могут. Ещё та пьяная сука заблевала Шлепку весь салон. Запах блевотины выветрился только осенью.
«Вот сука!» — прошептал Гена и сжал руль так сильно, что костяшки пальцев хрустнули.
— Куда вы меня везёте? — взвизгнула блондинка, когда Гена нашёл нужный поворот и свернул в лес. Как назло, дорога была плохая. Такое впечатление, что здесь давно никто не ездил. Гена только собрался остановиться, чтобы повернуть назад, но почувствовал, как машина застряла в снегу, и колёса крутятся на одном месте.
«Мля! Вот западло! — с раздражением подумал Шлепок. — Какого Хрена здесь дорогу не чистят? Везде, мля, дороги чистые и снег тает, а тут, мля…. Надо что-то делать».
— По-моему, у меня что-то с двигателем. Слышишь шум? — Гена приглушил громкость магнитолы.
— Я слышу только про лебедя на пруду… — Голос блондинки был спокойным. Похоже, она не поняла, что только что её доставили на место казни. Вот ведь дура!
— Вот и я о том же. Посиди пока здесь, я сейчас посмотрю, что с движком.
Гена заглушил двигатель, достал из-под водительского сиденья молоток и нож. Нож он спрятал в сапог, а молоток положил под днище машины, чтобы вид его не напугал жертву раньше времени. Выйдя из машины, ещё раз выругался. Машина плотно застряла в снегу. Снег был везде: по бокам, спереди. От дороги до машины тянулись две глубокие колей.
— Грёбаный снег! — Шлепок с силой хлопнул дверцей машины.
Девушка вылезла из машины, подвернула ногу, разразилась отборным матом. Ого! Это было что-то новое! Другие жертвы Шлепка такого себе не позволяли.
Гена поднял крышку капота, сделал вид, что пытается устранить неисправность.
Похоже, эта набитая дура не почувствовала подвоха и поверила. Это значит, что Станиславский, увидев Шлепка, заорал бы: «Верю!»
— Слышь, красавица, встань здесь, посвети мне фонарём, а то я ничего не вижу, — Гена вынул из кармана телогрейки фонарь, нажал на кнопку, приставил фонарь к подбородку, изобразил на лице звериный оскал. Многих жертв это пугало, а эта дурёха стояла и улыбалась своей распутной улыбкой. От этого Гена начал злиться. Он сильно сжал челюсти, на его лице вздулись желваки.
— Страшно? — спросил Геннадий, глядя блондинке в глаза.
— Нет, смешно. Ха-ха-ха! — Девушка разразилась хрипловатым смехом, больше напоминающим кашель.
— У тебя, я смотрю, юмор брызжет через край. Возьми фонарь, посвети мне, а то ни черта не видно. Встань сюда, нагнись. Вот так!.. Да!