— А где остальные? — спросил я.
— Нас трое было, — он поморщился. — В засаду попали. Там у них логово, дальше. Они в большом служебном помещении прячутся.
— Ну вы даёте, — я тихо выругался.
— Они как из воздуха появились.
Оглянувшись, я заметил что-то мелькнувшее в полумраке тоннеля. Второй кусок арматуры свистнул, послышался звук удара и жалобный скулёж. И ведь я даже не видел крупную собаку, крадущуюся по тоннелю к нам, пока железный стержень не пробил ей грудь.
— Я сейчас, — сказал я военному.
Вынув пластиковую бутылку из кармана, подошёл к первому из пятнистых псов. Морда у него была в крови, зубы кривые и страшные. Из раны в боку ещё сочится кровь. Подставив бутылку, поморщился, глядя, как в неё стекло лишь несколько густых капель. Пришлось идти ко второй собаке, которая ещё была жива и слабо шевелилась. Обнажив тесак, рубанул ей по шее, чтобы не мучилась. Оружие было достаточно острым, чтобы я едва не отрубил ей голову. Мне крови-то нужно было совсем немного, но кажется, что руки я испачкал больше, чем в бутылку набрал. Затем обратной стороной тесака выбил пару клыков, спрятав их в карман. Из крови пятнистых собак получалась отменная сажа для символов. Можно было бы ещё жира и сала немного взять, но возится с этими дурно пахнущими собаками не хотелось. Потом не отмоешься от этого запаха.
— Ты как? — спросил я у военного, возвращаясь к нему.
— Держусь, — он успел перезарядить пистолет, из которого безрезультатно стрелял по собаке. Если он её и ранил, то не сильно.
Из глубин тоннеля доносилось едва уловимое рычание и какая-то возня. Воображение рисовало, как стая собак подкрадывается к повороту. Я уже хотел их хорошенько напугать, но со стороны станции замелькали лучи фонариков и к нам выскочило четверо военных. Двое сразу заняли позицию, чтобы отстреливать собак, если они ринутся по тоннелю к нам, третий поспешил на помощь раненому.
— Вы как умудрились разделиться? — спросил я у четвёртого, скорее всего, старшего в команде.
— Ты кто? — спросил он, хорошо не додумался фонариком в лицо посветить.
— Кинолог, блин! — едва не выругался я. — Слежу за популяцией демонических собак в тоннелях. Слышите? Рычат, предупреждают, чтобы не совались дальше. Их там как минимум дюжина, поэтому советую уходить, и чем быстрее, тем лучше.
— Юра? — спросил старший у того, кто склонился над раненым.
— Носилки нужны, — отозвался тот.
Я всё же выругался, подумав, что придётся тащить военного на себе или при помощи силы, но у военных нашлись носилки в виде плотной ткани со множеством ручек. Они погрузили товарища, и без лишней суеты мы сбежали. Повезло, что собаки преследовать не стали, то ли побоявшись, то ли посчитав, что двух человек им на обед хватит. Знакомая парочка полицейских, охраняющих подъём, заметно помрачнела, увидев раненого военного. Один даже затвором автомата щёлкнул, направляя его вниз, словно со станции сейчас ломанутся толпы демонов. До ночи им ничего не угрожает, но с наступлением темноты двух человек будет недостаточно, чтобы сдержать проголодавшихся собак.
С возвращением военных наверху стало шумно. Я от всего этого хотел самоустраниться, но меня перехватил взволнованный и очень сердитый Дмитрий Игоревич. Просто выглядел я не очень опрятно, руки испачканы в крови едва ли не до локтей, на рубашке несколько красных пятен, а запах исходил такой, словно я с собаками обнимался.
— Василий, — Дмитрий посмотрел на меня строго, — зачем ты на станцию спускался? Ты в порядке?
— Случайно вышло, — я поправил пластиковую бутылку, выпирающую из кармана. — А когда переоденусь и приму душ с душистым мылом, сразу приду в норму.
— Ну и видок, — к нам подошёл Леонид и тот полковник из полиции, с которым разговаривал Дмитрий.
— Леонид, кстати, там внизу не меньше дюжины пятнистых собак, а не парочка, — укоризненно сказал я. — И тебе крупно повезло, что ты остался жив, увидев их. На будущее, если жизнь дорога, не стоит спускаться в подземелье, где у них логово. Это легко можно узнать по непередаваемому запаху, которым они территорию метят.
— Дюжина? — уточнил полковник, затем сурово посмотрел на Леонида и Дмитрия.
— Я видел только двух, — сказал Лёня. — И следов внизу почти нет. Ни помёта, ни прочего. Дюжина собак должна была сильно наследить. Может, Василий ошибается?
— Вы когда-нибудь сталкивались с пятнистыми собаками? — спросил я, обводя всех взглядом. — Понятно. Стойте тут, никуда не уходите.