— Бегут они, — хмыкнул я. — Как крысы с тонущего корабля. Прогрызли в нём дыру, падлы, и сбежали.
— Или же они предчувствуют то «слияние», о котором говорил краснокожий. И ещё эта штука странная в метро.
Дмитрий замолчал, хмуро глядя на дорогу.
— Начальство в курсе? — спросил Семён.
— Пока нет. Надо сначала с Корниловым поговорить. Мы сейчас к нему едем. Если подтвердится, то значит…
— Ага, — Семён Романович задумался о чём-то. — Но почему не предупредили и ничего не сказали? Странно. Что-то здесь не сходится. Может, ты прав и у них ротация?
Дальше ехали молча, промчавшись по пустым улицам, иногда разгоняясь до ста пятидесяти километров в час. Перед зданием НИИ на лубянке были установлены настоящие баррикады и заграждения из бетонных блоков, мешков с песком и оранжевых грузовиков с водой. Даже пару танков установили так, чтобы простреливать прилегающее пространство. На мой взгляд, зря они так старались, учитывая, кто жил и работал в здании. Хотя в текущей ситуации, мера предосторожности лишней уже не выглядела.
Мне было любопытно посмотреть на лабораторию и кристаллы, но вместо этого мы поднялись на офисный этаж. Профессора Корнилова ждать не пришлось, он появился буквально через минуту и принял нас в своём рабочем кабинете. Находясь на карантине в здании, я с ним не пересекался ни разу. Приятный на вид мужчина лет пятидесяти, белый халат, очки, тёмные волосы слегка тронуты сединой.
— Геннадий Александрович, удалось что-то узнать? — спросил Дмитрий.
— Я получил ответ от трёх лабораторий, — голос у Корнилова был приятный, почти лекторский. — Абу-Даби, Оттава и Мумбаи утверждают, что их кураторы тоже покинули наш мир в одно и то же время. Причин отбытия никто не назвал. Другие лаборатории пока молчат.
— Очень похоже на эвакуацию, — сказал Дмитрий Игоревич.
— Поспешную, — кивнул Корнилов. Сняв очки, помассировал переносицу. — Я взял на себя смелость подняться на их этаж. Не скажу, что там разгром, но саженцы кристаллов разбиты, а в личной лаборатории госпожи Иены полный бардак. Она очень дорожила саженцами и не могу представить, что могло заставить её погубить их. И ещё работы по большим кристаллам почти завершились. Без неё мы не сможем закончить проект.
— Когда планируете ставить высокое начальство в известность? — спросил Семён Романович.
— Не будем создавать панику. Выясним, что происходит, получим отчёты от других лабораторий и будем думать, что делать. Надеюсь, что вы понимаете, какие последствия могут быть у поспешных решений?
— Всё прекрасно понимаем, — сказал Дмитрий. — Подождём, пока ситуация не прояснится.
На площадку перед зданием НИИ мы спускались молча. Пока шли к машине, Семён Романович закурил, о чём-то глубоко задумавшись. Дмитрий Игоревич предложил подбросить нас до Петровки, тем более что здесь было рукой подать.
— Дмитрий Игоревич, пока такая неопределённость, можно я в гости к кинийцам заеду? Надо бы продуктов купить на три дюжины человек… точнее, демонов. И ещё поговорить с ними не помешает.
— Езжай. Машину с водителем выделю.
— Помощницу мою возьми, — сказал Семён. — Ей всё равно придётся эти вопросы решать, пусть сегодня начинает. Сейчас позвоню ей.
Возле здания на Петровке всё было, как и накануне, разве что машины такси убрали. Штаб по чрезвычайной ситуации работал в том же режиме, поэтому в коридорах было шумно. Пока шеф ушёл уточнять ситуацию в городе, а Семён ждал помощницу, я заглянул в наш кабинет. Как всегда, застал там Михаила, только в этот раз притихшего, словно что-то произошло. Войдя в дверь, я резко нырнул вниз, делая шаг вперёд. Над моей головой мелькнула рука, пытавшаяся внезапно схватить меня за шкирку.
— Ксюша, оставь, — послышался знакомый мужской голос.
Я успел сделать пару шагов вглубь кабинета, спокойно выпрямился, поправил воротник и повернулся.
— Ну и злобная же ты, — сказал я, глядя на красивую женщину, носившую рабское клеймо на плече. — Я тебе ничего не сделал, а ты руки распускаешь.
— Сам ты злобный, — она смерила меня холодным взглядом. — Просто хотела тебя встряхнуть немного.
— Давайте, пока я вас сам не встряхнул, вы уйдёте, — сказал я, облокачиваясь о стол.
— Прости Ксению, — сказал её спутник. — Она последние несколько дней не в духе.
— Я заметил.
— Ты говорил, что можешь убрать татуировку с её плеча, — сказал он, жестом остановив Ксению. — Я заплачу, если поможешь.