– Она не знает.
– И зачем ее ночью понесло в чужой сад?
– Она не помнит.
– Плохо.
– Да, Вампиранья не назвала ни одного имени, кроме Повара.
– Алексей Николаевич, а вдруг у несчастной крыша поехала?
– Сомнительно.
– Значит, о Поваре сообщил кто-то еще.
– Денис, ты бы поверил в возвращение маньяка?
– Алексей Николаевич, а за последние три года по стране не зафиксировано преступления с почерком кондитера?
– Нет.
– А может, на сук насадили не Повара? Брата-близнеца или двойника.
– Исключено. Тем более что вернулся не сам Повар, а как бы его увеличенная копия.
– Такого прецедента в истории криминалистики я что-то не припомню.
– Тогда берем показания Вампираньи за рабочую гипотезу.
– Повар с потусторонним стажем в качестве главного садоградского оплодотворителя! Чистая шиза.
Но генерал, видно, устал от невменяемой Вампираньи, от меня, оккультно и мистически непробиваемого, и от инфернального Повара.
Шеф просто врубил колонки.
– Приказы не обсуждаются!
Шеф добавил громкости.
– Приказы не обсуждаются.
– Приказы не обсуждаются!
Мне стало жалко барабанные перепонки гаранта Конституции, но, разумеется, и свои.
Генерал не возражал, когда я вернулся из иномарки в молочнокислый фургон, вернулся, напевая:
– Присяга превыше всего!
– Присяга превыше всего!
– Присяга превыше всего!
Глава 9 Банановый рейс
В аэропорт на банановый рейс я успел.
Конечно, предпочтительней был бы обыкновенный купейный вариант.
Отоспаться как следует.
Попить вдоволь пивка.
Окунуться в пассажирские чаянья и проблемы.
Потискать дородных проводниц.
Освежить запас анекдотов.
Порезаться в подкидного дурака с погонами.
Снова ощутить себя истинным россиянином.
Но мне достался большегрузный лайнер, набитый бананами.
В отличие от яблок, бананы я трескал за обе щеки.
Наверное, мои пращуры произошли от обезьян, подсевших на бананы всем первобытным коллективом.
На банановый рейс меня провел за хорошую взятку тип в плаще без знаков различия, но в летчицкой гражданской фуражке.
Я бывалым путешественником разместился среди ящиков, упакованных в тусклую мутную пленку.
Угрюмый экспедитор, измученный круглогодичными тропическими дарами, сунул мне на колени связку ярко-желтых бананов.
Наверное, это заменяло бортовое питание.
Вязковатые, рыхлые, приятного аромата и отменного вкуса плоды определенно происходили из прошлого груза.
Незамедлительно занявшись делом, более привычным орангутангу, чем левому пассажиру, я приступил к жевательному медитированию.
Надеюсь, мое псевдообезьянье чавканье не смутило ни Президента, ни генерала.
Четырехсопловая махина порулила на старт.
Банан.
Натужно разогналась.
Банан.
Взмыла.
Банан.
Легла на курс.
Еще банан.
На шесть долгих-предолгих часов я превратился в пленника бананонесущего чрева.
Банан.
В заложника человеческого фактора.
Банан.
В игрока, испытывающего фортуну на черноящичной рулетке.
Откажет – не откажет.
Дотянет – не дотянет.
Сядет – не сядет.
Еще банан.
Впрочем, я прибег к неоднократно проверенному средству, когда-то подсказанному Леонидычем, моим первым командиром, загнувшимся в позапрошлом високосном году от цирроза печени.
В полетном состоянии надо думать исключительно о бабах, которых поимел. Смаковать малейшие подробности – от загрубевшего соска до упругого клитора. Пофазно разбирать сношения. Анализировать этапы совокуплений. Думать только о бабах, и не в коем случае не о любви, особенно неразделенной, только о бабах…
Банан.
Нет, хорошо, что фотоаппарат не передает в Кремль мои трусовато-панические мысли.
Банан.
Мигнуло аварийное освещение.
Банан.
Самолет накренился.
Потемневшие скукожившиеся шкурки дружно и повально дублировали каждый лайнерный маневр.
Смена эшелона.
Банан.
Грозовой фронт.
Банан.
Сильный боковой ветер.
Я съел последний банан.
Самолет пробивался через ночь к рассвету.
Я посмотрел на часы и перевел стрелки на пять часов вперед.
Жизнь укоротилась на триста минут.
Часть третья Утреннее внедрение
Глава 1 Умеющий шагать
Аэропорт я покинул не совсем обычным способом.
Экспедитор провел меня через технический лабиринт к бетонному забору, вернее, к замаскированной досками узкой дырине.
Не прощаясь и не сказав даже спасибо за спасительные бананы, я протиснулся в дыру.
За мной сомкнулись доски.
Не знаю, успел ли фотоаппарат просигнализировать в Кремль о нарушении всех правил аэропортовской бдительности…