Фок хрипло рассмеялся, но призадумался. В Дальнем хорошие мастерские, не чета ФЗУ, где в годы войны голодающие подростки штамповали ППС. Этот автомат хорош тем, что его производство можно быстро наладить и выпустить пробную партию, нужно найти только хорошего оружейника и инженера-технолога. Трудно, но можно — здесь собраны сливки флота и армии, а с Дальнего Витте делал промышленный центр, причем крупный. Даже сейчас по совокупной мощности два города Квантуна превосходят всю Восточную Сибирь с Дальним Востоком.
— Нужна сотня маузеров и две тысячи патронов на ствол, для первого раза, а там посмотрим, — Фок вывел цифры в блокноте. Понятно, что Алексееву это докука, но хорошо, что адмирал понимает, что такое «надо», и сделает все возможное, и даже невозможное совершит.
— Пусть наместник думает, где их достать. А там можно и образец сделать, и пробную партию в сто штук изготовить — пустив в оборот обработанные винтовочные стволы. Умельцы тут есть, причем «золотые руки» — Витте многих «длинным рублем» заманил в эти края, да с адмиралом Макаровым знающие мастеровые в Порт-Артур приехали.
Фок закурил папиросу и отпил холодного чая из кружки — в горле пересохло. Принялся крутить пальцами два винтовочных патрона с непривычной округлой пулей — на остроконечную пулю страны мира начнут переходить только после русско-японской войны.
Мысли в голове крутились невеселые — производство русского патрона давно отлажено, и продолжалось больше ста тридцати лет, он ведь помер, а патрон-то к пулеметам и СВД все продолжали делать. Причем, именно для этого оружия он хорошо подходит — мощный, убойный на два километра, с широкой номенклатурой различных образцов.
— А вот для пехоты избыточно мощный, а на закраину гильзы все оружейники жаловались, причем матерно...
Действительно — у «мосинки» сильная отдача, если день пострелять, то плечо себе отшибешь. Да и зачем на две версты патрон делать, если девять из десяти солдат на пятьсот шагов едва стреляют. Если подсчитать ценность выброшенного на ветер металла, сгоревшего пороха и брошенных гильз, то сотни миллионов полновесных рублей получатся, причем не бумажных, а серебряных, в каждом из которых сейчас по двадцать грамм веса.
Пытались под патрон 7,62х54R отечественные оружейники, среди которых был тот же Токарев, сделать что-нибудь «хорошее» и «быситро стреляющее» на замену «мосинки», где каждый раз после выстрела приходилось затвор передергивать.
Вот только если и выходило что-то путное типа СВТ, или АВС-36 у того же Симонова, но детище получалось капризное, требующее от стрелка постоянного внимания и ухода — ведь оружие, как и женщина, всегда должно получать «смазку и ласку».
Набранные из деревень солдаты, вчерашние крестьяне, технической грамотностью не отличались, и, столкнувшись с самозарядной или автоматической винтовкой, старались поскорее от нее избавится. И при первой удобной минуте меняли на неприхотливую, проверенную временем трехлинейку. СВТ именовали не иначе как «капризной Светкой». И ничего тут не поделаешь — призывной контингент или мобилизованные радением не отличаются, и лишь только хлебнув войны до горла, и обагрив руки кровью до локтя, начинают ценить эффективность оружия.
Но такие ветераны или хорошо подготовленные солдаты в массовых армиях всегда меньшей долей представлены, вот их и вооружают в первую очередь. В той же морской пехоте СВТ всю войну была в большой популярности — на корабле матросы хорошие технические специалисты, плохих держать не станут, живо спишут на берег, в экипаж.
— Дорогие они, одна по цене пяти трехлинеек — никто выпуском сейчас озадачиваться не станет. Овчинка выделки не стоит! А вот на ручной пулемет время можно потратить, но не на ДП с «блином», а на РП-46. Вот только время для «единого пулемета» еще не пришло, да и производство его сейчас не осилить — стволов ведь нет, их сейчас изготовить большая проблема даже для оружейного завода.
Фок, тяжело вздохнув, оставил трехлинейный патрон в сторону, взяв соседний, что на вид казался чуть короче, и заметно тоньше. Патрон к «арисаке» был с такой же округлой пулей, которая, однако, была на три грамма легче «русской». В годы первой мировой войны у Японии закупили полмиллиона «арисак», приобрели также там и в Англии почти восемьсот миллионов патронов. А в Петербурге даже наладили производство двухсот тысяч патронов в месяц, настолько была в них нужда на фронте.
— Хорош патрон, как раз для таких целей предназначен. Калибр уменьшен больше, чем на миллиметр в сравнение с германскими, английскими, французскими и русскими патронами. И гильза короче, меньше насыпка пороха, меньше вес, и стоимость дешевле. Больше всего подходит для винтовки, и отдача меньше. По точности «арисака» не уступает и при меньшем калибре она в бою равноценна трехлинейке, — Фок продолжал крутить патрон в пальцах, появилась идея.
— Хм, с автомата Федорова я стрелял, там «короткий ход», — Фок вспомнил, как в декабре 1939 года его роте перепало два десятка автоматов, сделанных в начале двадцатых годов. И финны на себе это сразу прочувствовали, их «Суоми», неплохой пистолет-пулемет, на средних дистанциях превращался в безвредную хлопушку. Зато для пули «арисаки», а именно на эти патроны Федоров сконструировал свой автомат, самое то — только ветки с елей и сосен осыпались. Да и стрелять можно было короткими очередями в три патрона в случае нужды, если финны наступать осмеливались, или контратаковали по снегу. Порой он ночами видел сны — та страшная зима врезалась в память «сидением в котле»…
— Но вот конструктивно образец Федорова уступает автомату Калашникова, где схема на «отводе газов». Хотя по весу с АК-47 сопоставим. «Промежуточный патрон» «изобретать» не нужно — этот «японец» вполне его заменит. Наш 7,62х39, этот 6,5х50 — навеска пороха у последнего чуть больше, но скорость пули сопоставима, у «калаша» даже больше. А патрон к «арисаке», если пулю сделать остроконечной, натовскому «промежуточному патрону» 7,62х51 уступает по мощности. Сгодится!
Фок отложил патрон, изрядно повеселел — трофейных винтовок и патронов к ним захвачено в достатке, так что проблемы в стволах нет. Применить рабочую схему, проверенную, и воссоздать по памяти. Нужно только время и опытные кадры — не самому же делать. А таковых найти можно, было бы желание, а оно есть. Если не убьют, и наступление будет удачным, то время появится, и он поедет в Дальний. Да и саму «арисаку» надо немного модернизировать, как сделали это японцы — видел такие винтовки, и стрелял с них многократно. Да и переделки там пустячные…
— Все, отставить мысли, у меня осталось два часа сна, а уже почти полночь. На рассвете наступление. Спать!
Отдав себе команду, Фок прикрылся шинелью, смежил веки, и через несколько минут уже заснул…
Глава 45
— Вам не кажется, Николай Оттович, что концепция Эмиля Бертена оказалась ошибочной — три его крейсера не в состоянии драться с броненосцем. Смотрите, во что их «Полтава» превращает!
Действительно, в лучах заходящего за горизонт солнца, горящий японский флагман выглядел красочно — осев на корму, головная «сима» выглядело жалко, нещадно избитая снарядами русского броненосца. По уверениям сигнальщиков, в корабль попало не меньше двух 12-ти дюймовых снаряда, и с десяток шестидюймовых, что хватило кораблю под флагом вице-адмирала Ситиро Катаоко за глаза. Так что избитый крейсер вывалился из строя, и его сменил идущий вторым «Мацусима», до этого фактически не обстреливаемый. С него стреляла пушка ГК — время от времени чудовищные всплески вставали то с носа русского броненосца, то с кормы, но с недолетом в пару кабельтовых. Так что расстреливать огромный Дальний, совершенно беззащитный город, если не считать трех 152 мм пушек Кане, либо вести огонь по движущемуся кораблю, который гораздо сильнее — есть большая разница, которую японцы уже прочувствовали.