— О? — я уверена, что мне ответ не понравится.
— Я не передам тебе сообщение для Кардана. Оно попадёт к нему другим путём — в конце концов.
— Тогда ты тратишь впустую наше время, — раздражённо говорю я. Я прошла весь путь сюда, меня ударили, и я была напугана зря.
— Ах, время, — говорит он. — Ты единственная, кому его не хватает, смертная. — Он кивает Вульсиберу. — Проведи её обратно.
— Пойдём, — говорит страж, мягко толкая меня к ступенькам. Поднимаясь, я оглядываюсь на лицо Балекина, хмурое и суровое в зелёном свете факелов. Он слишком похож на Кардана.
Я уже на полпути к выходу, когда рука с длинными пальцами появляется между прутьев и хватает меня за лодыжку. Вздрогнув от страха, я падаю, раздирая ладони и колени, и растягиваюсь на лестнице. Старая рана в центре левой руки внезапно начала пульсировать. Я едва удерживаюсь от того, чтобы упасть вниз по ступенькам.
Я вижу рядом худое лицо женщины фэйри. Её хвост обвился вокруг одного из прутьев решётки. Короткие рога виднелись на лбу.
— Я знала Еву, — говорит она мне, сверкая глазами во мраке. — Я знала твою мать. И множество её маленьких секретов.
Я вскакиваю на ноги и поднимаюсь по ступеням так быстро, как только могу, а сердце бьётся быстрее, чем в момент, когда я думала, что мне придётся сражаться с Вульсибером в темноте. Моё дыхание сбивается, становясь резкими быстрыми вздохами, а лёгкие начинают болеть.
На вершине лестницы я останавливаюсь, чтобы вытереть ладони о дублет и пытаюсь взять себя в руки.
— Ах, — говорю я Вульсиберу, когда моё дыхание немного успокоилось. — Я чуть не забыла. Верховный Король дал мне свиток со своими указаниями. Есть изменения в том, как он хочет, чтобы с его братом обращались. Он снаружи в моей сумке. Ты не мог бы последовать за мной?
Вульсибер смотрит на стража, который послал его вести меня к Балекину.
— Иди, только быстро, — говорит фигура в тени.
И вот Вульсибер провожает меня через огромную дверь Башни Забвения. Освещённые луной, чёрные скалы сияют от солёных волн, в некоторых местах соль высохла, как на засахаренных фруктах. Я стараюсь сосредоточиться на страже, а не на имени моей матери, которое я не слышала столько лет, что даже не могла догадаться, как это важно для меня.
Ева.
— У этой лошади есть только уздечка, — говорит Вульсибер, хмурясь на чёрного коня, привязанного к стене. — Но ты сказала…
Я раню его руку маленькой булавкой, которую спрятала в прокладке дублета.
— Я солгала.
Требуется некоторое усилие, чтобы поднять его и перекинуть через спину лошади. Она обучена военным командам, в том числе может становиться на колени, что очень помогает. Я двигаюсь так быстро, как только могу, опасаясь, что один из стражей придёт, чтобы проверить нас, но мне везёт. Никто не приходит, пока мы не встаём и не начинаем ехать.
Еще одна причина, в том, чтобы ехать в Инсвил на лошади, а не идти пешком — никогда не знаешь, что можешь захватить с собой.
Злой король. Глава 3
— Когда ты изображаешь из себя шпиона, — говорит Таракан, оглядывая меня, а затем моего пленника. — Это должно включать в себя проницательность. Полагаться только на себя — хороший способ проявить ее. В следующий раз возьми члена королевской гвардии. Возьми одного из нас. Возьми облако спрайтов или пьяного сприггана. Просто возьми кого-нибудь.
— Прикрывать мне спину — прекрасная возможность воткнуть в нее нож, — напоминаю я ему.
— Ты говоришь, как сам Мадок, — отвечает Таракан, раздраженно принюхиваясь своим длинным искривленным носом. Он сидит за деревянным столом во Дворе Теней, логове шпионов глубоко в туннелях под дворцом фейри. Он сжигает наконечники арбалетных болтов в пламени, затем обильно покрывая их липкой смолой. — Если ты нам не доверяешь, просто скажи. Мы пришли к одной договоренности, мы можем прийти и к другой.
— Я не это имею в виду, — говорю я, уткнувшись лицом в ладони. Я доверяю им. Я бы не говорила так свободно, если бы не была уверена, но приходится демонстрировать свое раздражение.
Я сижу напротив Таракана, с удовольствием поедая сыр и хлеб с яблоками, намазанный маслом. Это первая еда, которую я ела за сегодняшний день, и мой живот издает голодные неприятные звуки. Еще одно напоминание о том, как мое тело не похоже на их. Желудки фейри не булькают.
Возможно, голод и есть причина, по которой я нервничаю. Моя щека жжет и горит от удара, и хотя я расставила все по своим местами, этого оказалось недостаточно. Плюс, я еще не знаю, что Балекин хотел сказать Кардану.