Он повернул меня к себе, опираясь на одну сильную руку и глядя на меня сверху вниз. Его глаза были ясными, красивого зелено-золотого цвета в утреннем свете. Я впервые увидела его татуировки вблизи и позволила пальцу провести по своему имени над его сердцем. Казалось, что прямо сейчас мы находимся под воздействием чар.
— Почему нам пришлось идти в убежище прошлой ночью? Ты ожидал, что сюда ворвется бугимен или что-то в этом роде?
— Или что-то в этом роде, — пробормотал Кирилл, целуя меня. — Хватит разговоров.
Он переместился на меня сверху, обхватив мое лицо обеими руками. Это была интимная поза, особенно при резком утреннем свете. В тени было не спрятаться, и его голодный взгляд заставил меня покраснеть, что было безумием, учитывая все то, что мы делали вместе.
Он толкнулся в меня. Я уже была мокрой и отчаянно хотела его. Он заключил меня в объятия и крепко прижал к себе, когда начал двигаться. Из моего глаза выкатилась слеза и потекла по щеке. Он поймал ее ртом и поцеловал мокрую дорожку. Это было то, чего я так долго ждала. Занятие любовью. Он позволил мне увидеть его при дневном свете.
Я схватилась за него, без усилий дойдя до вершины. Кирилл умело играл моим телом, как будто последние несколько недель научили его владеть каждой частичкой меня, и он стал экспертом в том, что мне нравится.
Он вращал бедрами, надавливая на мою лобную кость и захватывая мой клитор, а его член терся о точку внутри, которая заставляла меня выкрикивать его имя. Мои ногти впились в его спину, когда я выгнулась под ним, сжимая его по всей длине и кончая.
Он последовал за мной, собственническое рычание вырвалось из него, когда он дернулся внутри меня, проталкиваясь так далеко, как только мог, и заполняя меня до краев своим теплом. Его руки вцепились в подушки, и все тело напряглось, пока он бесконечно кончал. Я чувствовала каждый импульс, пока он изливался в мое жаждущее тело.
Когда он вышел, это было похоже на невыносимую потерю. Я цеплялась за него, как магнит, когда он перекатился на спину и глубоко вздохнул. Я прижалась головой к его груди, освободив себе место, и он усмехнулся.
— Тебе понравилось? Это и есть занятие любовью в стиле Молли? — спросил он, его голос гулко отдавался в груди.
— Понравилось, но мне нравились и все остальные способы тоже. — Мое признание смутило бы меня, если бы это был кто-то другой, а не Кирилл. — Мне нравится все, что мы делаем вместе. А тебе?
Он провел пальцами по моим распущенным волосам, позволяя золотистым прядям поймать свет, падающий на нас из окна.
— Ты нравишься мне любым доступным способом.
Его телефон зазвонил, когда я открыла рот, чтобы сказать ему, что это была самая романтичная вещь, которую мне когда-либо говорили.
Он высвободился после неохотной паузы и встал абсолютно голый и безупречный. При свете я, наконец, смогла увидеть Кирилла во всей его красе. Мраморные статуи не могли бы сравниться с ним. Я захлопнула рот, когда он повернулся и посмотрел на меня, вытащив телефон из кармана брюк.
— Slushayu. Da, я иду, — сказал он, сбросил вызов и собрал с пола свою одежду.
Я села, простыня сбилась на талии.
Кирилл приостановился, сузив глаза.
— Молли, тебе известно, что из-за тебя мне хочется остаться дома на весь день?
— Хорошо, потому что без тебя здесь чертовски скучно, — сказала я, ухмыляясь ему. — Теперь мы перестанем хранить секреты друг от друга, такие как клуб и помолвка? Потому что я не выдержу этого.
Его полные губы изогнулись в быстрой усмешке, но она исчезла почти так же быстро, как и появилась.
— У меня не было и никогда не будет никого другого, включая так называемую невесту.
— Ты мог бы сказать мне об этом в тот вечер.
Мой чопорный тон и явное игнорирование того факта, что я не сказала ему, почему расстроена, заставили его рассмеяться.
— Ты могла бы спросить меня, но это было бы и близко не так весело, как получить порку на глазах у моих людей и жесткий трах, не так ли? — Он приподнял бровь, заставив меня покраснеть. — Мне нравится твоя ревность, Молли. Я жажду ее.
— Это чертовски ненормально, — пробормотала я, раздраженная, но чересчур мягкая по отношению к нему после прошлой ночи, чтобы вложить в свои слова хоть каплю яда.
— По-моему, я никогда не утверждал, что нормальный с тех пор, как мы снова встретились, верно?
— Верно, и ты не лгал мне ни о чем важном. Что случилось прошлой ночью?
Его улыбка погасла, и он придвинулся к краю кровати.
— Давай поговорим об этом позже. Мне нужно идти.
Его нагота не вызывала у него ни секунды неловкости, но если бы я выглядела так же хорошо, я бы тоже не стеснялась. Он наклонился и захватил мой рот в жарком, грубом поцелуе, прижав мою голову к себе тяжелой рукой за затылок.