Мне следовало бы беспокоиться о том, как отвлечь Виктора от идеи брака по расчету. Это был очередной тест. Отец натравливал нас с Николаем друг на друга достаточно часто, чтобы понять это. Он хотел увидеть, как далеко я зайду ради него, насколько я предан. Я был чертовски предан. У меня не было ничего, кроме братвы Черновых. Виктор сам позаботился об этом.
Но орган, размещенный в моей холодной, мертвой груди? Он был предан кое-чему другому — моей одержимости Мэллори Мэдисон.
Я промотал записи с камеры, ожидающие меня на компьютере, и откинулся на спинку кресла, чтобы просмотреть сцену на кухне.
Я никогда бы не подумал, что Мэллори переспит со мной так быстро. И что она была девственницей? Я бы ни за что не поверил, если бы не увидел ее кровь на своем члене.
Я никогда не хотела заниматься сексом ни с кем, кроме тебя.
Ее слова ударили по ледяному барьеру моего сердца, желая, чтобы их впустили внутрь. С ней будет нелегко. Почти сразу после воссоединения она попыталась проскользнуть под моими стенами и сорвать с меня маску хладнокровия. Она думала, что я ее Кирилл. Скоро мы станем самими собой, как только пройдет неловкость.
Она понятия не имела, как я изменился.
Осознание того, что за все это время она ни разу не была с другим, было похоже на триумф. Она была крепче тисков, сжимая мой член сильными мышцами, в которых я мог бы оставаться неделями — и планировал это сделать. Должно быть, это было неудобно. Я не был нежен, но она не жаловалась. Мэллори умела держать удар — отец хорошо обучил ее. Ее будет трудно сломать.
Но я буду наслаждался каждой минутой.
Я взял телефон и позвонил Ивану.
— Bratan, — ответил он. На заднем плане играла тихая музыка, и у меня сложилось впечатление, что он находится где-то на улице.
— Как прошла вечеринка братства?
Иван рассмеялся.
— Все прошло хорошо. Их будут находить медленно, и коронер сможет весело провести день, сопоставляя части тела так, чтобы те подошли друг к другу. Кровавый пазл из ста кусочков. — Он хихикнул, вызвав у меня ухмылку. Я ценил человека, который получал удовольствие от своей работы, даже если она заключалась в том, чтобы превратить высокомерных воротничков с Уолл-стрит в корм для рыб.
— Как насчет Холмса?
— Его найдут рано или поздно.
— Идеально. Ты отлично поработал, друг мой.
— Значит ли это, что пришло время просить прибавку к зарплате? — пошутил Иван.
Мы поболтали еще минуту, прежде чем я повесил трубку. Убийство Каплана Холмса было по-настоящему приятным занятием. Конечно, я убил много людей, но я никогда не получал от этого удовольствия. Это было по части Николая. Каплан Холмс был первым. На его друзей мне было наплевать, и я поручил эту работу новичкам. Но мой школьный мучитель? Я слушал его крики до поздней ночи. Теперь Каплан был мертв, и моя давняя жажда мести, наконец, была утолена. Я мог переключить свой разум на гораздо более справедливую и приятную цель для удовлетворения своей потребности в контроле.
Я вернулся в свою комнату. В воздухе витал аромат секса и чистый, неразбавленный запах Мэллори. Он заставлял меня чувствовать разные вещи, жестокие и первобытные. Эта женщина останется в моем доме столько, сколько я захочу. Все ее улыбки и слезы будут только для меня. Мне предстояло наверстать семь лет.
Я не спал рядом с ней. Это было слишком знакомо. Это было рискованно. Она была бы мягкой и хорошо пахла. Ее кожа была бы как шелк, а волосы щекотали бы меня и вызывали разные чувства. Я не мог себе этого позволить.
Вместо этого я сел рядом с ней на стул и некоторое время наблюдал за тем, как она спит. Затем закрыл глаза и позволил себе отдохнуть. Я привык спать везде, где только можно, и сегодня ночью это было в процессе присмотра за Молли. Одержимость всей моей жизни наконец-то была в пределах моей досягаемости. Никакая сила на этой земле не отняла бы ее у меня.
Глава 19
Молли
Я проснулась, чувствуя боль в новых местах. Это было странное, банальное чувство — внезапно осознать свой не девственный статус, но так оно и было. Я не изменилась кардинальным образом, но была уверена, что у меня появилось несколько ссадин и чувствительных точек. Самым важным фактом этой ночи было то, что я нашла Кирилла. Тыльная сторона руки чесалась и раздражала меня в том месте, где в больнице поставили капельницу, а между ног по ощущениям словно вырос огромный синяк, но эта боль вызывала у меня улыбку.