— Прошло семь лет, — напомнил он мне. — Люди взрослеют. Уверен, ты тоже.
Я усмехнулась.
— Я не уверена, что повзрослела. Не так, как он. Он такой осторожный. Иногда я замечаю, что он наблюдает за мной, но он не улыбается и не хмурится. Он просто… смотрит. Я не могу этого объяснить.
Я вздрогнула, когда слова вырвались наружу. До этого момента я не признавала, что испытываю подобные чувства.
— Похоже, у папочки-босса все плохо.
— Папочки-босса?
— Макс, его сексуальный сообщник, называет его боссом. Значит, он папочка-босс. Чем они вообще занимаются?
— Финансами или что-то в этом роде, — пробормотала я.
— Финансами или что-то в этом роде, — повторил Тео. — Боже, не верь никому, кто скажет, что ты безучастная девушка.
— Заткнись. Я не его девушка. — Я вздохнула, сердце болезненно сжалось в груди.
— Нет? Тогда кто ты?
— Я не знаю. Мы не говорили об этом. Я больше его не понимаю. Раньше я могла определить, о чем он думает, по тону его голоса, но теперь он как лабиринт, и я не могу найти центр. Не могу приблизиться.
— В таких делах нельзя торопиться, — сказал Тео. Он выпрямился, когда Раф прошел мимо, открывая заведение для посетителей. — Давай поговорим позже. Тебе лучше вернуть свой блеск в глазах и хвост трубой после вчерашнего, или тебя уволят, и тогда кого я буду пилить на работе?
Кирилл встретил меня у дверей после окончания смены, но мое волнение было омрачено ощущением, что между нами что-то не так. Радио продолжало болтать, пока он вел машину в свете лавандово-серого утра. Я не слушала, пока знакомое имя не привлекло мое внимание.
— Подожди, что они сказали? — спросила я, протягивая руку, чтобы сделать погромче.
«… тело было найдено этим утром выброшенным на берег недалеко от Брайтон-Бич в Бруклине. На месте происшествия его опознали как Каплана Ричарда Холмса, сына подающего надежды сенатора Уильяма Джеймса Холмса. Полиция опубликует заявление с первоначальным заключением позже, но источники в департаменте намекают, что вскоре будет начато расследование по факту убийства…»
— Господи, я не в состоянии вникать в это в такую рань, — небрежно сказал Кирилл, протягивая руку и выключая радио.
Я в ужасе уставилась на радио.
— Что за черт?
— О чем ты?
— Ты что не слышал? Каплан Холмс был убит. Кап Холмс — из Вудхэйвена.
Кирилл почти не отреагировал.
— Хулиган?
— Да, хулиган. Он иногда заходил в клуб. Так и остался мудаком.
— Ну, кто-то решил преподать ему урок.
Я перевела на него свой полный ужаса взгляд.
Он поднял бровь.
— Что? Ты ожидаешь, что я расстроюсь из-за школьного хулигана, которого не видел семь лет и который мучил нас?
— Нет, не расстроишься, но… будешь шокирован или вроде того.
— Я в шоке. Это меня шокировало.
Его тон был настолько ровным и безэмоциональным, что у меня дрогнуло сердце.
Почему между нами была стена? Почему я не могла узнать мальчика, которого любила, в лице этого красивого, замкнутого незнакомца? Словно почувствовав мой дискомфорт от его реакции, он поднял мою руку и поцеловал в тыльную сторону ладони, не отрывая взгляда от дороги.
Я прочистила горло и отвернулась к окну. Начал накрапывать мелкий дождь. Пора было сменить тему. Я не могла выносить эту дистанцию между нами.
— Чем ты занимался после того, как уехал из Вудхэйвена? — спросила я, пока он вез меня в центр города к своей квартире. Я поняла, что мы снова едем к нему. Я не возражала. Моей квартирой вряд ли можно было похвастаться, но было странно, что он не спросил о ней.
— Молли, что я говорил тебе о прошлом? — Кирилл вздохнул, как будто я нарушила данное ему обещание.
— Это вопрос! Почему это такая большая проблема?
— Я работал на своего отца.
— Макс сказал, что вы работаете в финансовой сфере.
Кирилл кивнул.
— Это семейный бизнес, и он оплачивает счета.
— Он гораздо больше, чем просто оплачивает счета, — заметила я, когда мы заехали на подземную парковку его здания «Башня». Машина, которая ехала за ним, припарковалась рядом с нами, и из нее вышли его люди. — Я никогда не видела банкиров, у которых была бы столько охраны.
Кирилл заглушил двигатель и протянул руку вдоль спинки моего сиденья. Его рука опустилась на мои волосы, перебирая пряди.
— Я никогда не говорил, что я банкир, — ответил он, как всегда уклончиво.
— Чем еще занимаются финансисты?
— Всем, что приносит деньги. Ты сегодня задаешь много вопросов, Молли. Мужчина может подумать, что тебе нужно чем-то занять свой рот.