Затем он вернулся к бару, залпом допил остатки своего напитка и снова отгородился.
— Пойдем. Я покажу тебе твою комнату.
Мое наказание началось.
Кирилл разбудил меня ночью, отперев дверь и тихо войдя внутрь. Он поселил меня в свободной комнате рядом со своей. Кровать была такой же огромной, но без него она казалась пустой. Видимо, спать рядом со мной не было частью его плана.
Я повернулась на звук, мои глаза искали его в лунном свете, льющемся в окно, но он грубо развернул меня так, что я оказалась лежащей лицом вниз на матрасе. Он связал мне руки на пояснице шелковой веревкой, захватив меня в ловушку. Быть связанной в таком контексте было впервые, и по мне пробежала горячая дрожь. До сих пор секс между нами был сдержанным, но мне не хватало опыта, чтобы понять это. Теперь, когда он стянул шорты с моих ног и раздвинул их, я почувствовала разницу в его прикосновениях.
Он не был нежен, когда скользнул рукой между моих ног и погладил меня. Его пальцы проникли внутрь, растягивая меня так, что это граничило с болью. Почему это было так приятно? Большой палец нашел мой клитор, и он медленно обвел его, пока я двигала бедрами навстречу его руке.
С каждой секундой я становилась все более влажной. Казалось, что невидимые стены между нами наконец-то рухнули, и хотя его обжигающий взгляд мог причинить мне боль, он был честен. Это был Кирилл во всей своей жестокой красе, и мое тело знало это.
Я поднималась, пока не зависла на краю обрыва, к которому только он мог меня подвести. Как только я потянулась к своему освобождению, он отдернул от меня руку.
— Эй!
Мой протест был прерван шлепком его мокрой руки по моей заднице. Звук соприкосновения плоти с плотью заставил мои возмущенные мысли вылететь из головы. Черт побери.
— Ты кончаешь, когда я скажу, или не кончаешь вообще, — тихо сказал Кирилл. Его глубокий голос по-прежнему волновал меня каждый раз, когда я его слышала. — Ты поняла, принцесса? — когда я не ответила, другая ягодица получила резкий шлепок.
— Поняла! — воскликнула я. — Я кончаю, только когда ты скажешь.
— Хорошая девочка, — было последнее, что он сказал, прежде чем восхитительное давление украло мои мысли.
Он вошел в меня двумя сильными толчками, и его тело прижалось к моему, вдавливая меня в матрас. Он держал себя на прямых руках надо мной, пока его бедра вколачивались в меня.
Тебе следует бояться, — прошептал голос в моей голове, но было слишком поздно для этого.
Кирилл обхватил рукой мое горло, выгибая мне спину так, что я оказалась совершенно беспомощной. Он безжалостно использовал мое тело, забирая у меня все, что хотел, наклоняя меня и прижимая к матрасу, пока не довел меня до такого предела, какого я никогда не испытывала.
— Я должен был догадаться, что тебе нравится грубость, Молли. Мы с тобой сделаны из одного теста, — проворчал он, когда я крепко сжалась вокруг него.
Перед глазами заплясали пятна, когда он обхватил меня за шею. Это было похоже на полет.
— Ты хоть представляешь, какая ты мокрая для меня? Как ты возбуждаешься, когда я использую тебя как свою идеальную маленькую игрушку? Мое сокровище?
Он кончил мгновением позже, наполнив меня своим освобождением, и жар его семени расцвел внутри меня. Слава Богу, у меня был имплант, поскольку Кирилл, похоже, не собирался использовать защиту. Но по какой-то извращенной причине мне нравилось, что он голый внутри меня. Может быть, я была такой же чокнутой, как и он.
Кирилл вытащил капающий член и вытер его о мою обнаженную кожу. Он долго молчал, и я повернулась, пытаясь разглядеть его лицо в темноте, но это было невозможно.
— Я не понимаю, — прошептала я в его направлении. — Ты любишь меня или ненавидишь?
Он развязал мне руки и встал.
— Скоро, принцесса, ты поймешь, что можно чувствовать и то, и другое одновременно. А теперь отдыхай. У тебя был трудный день, — сказал он около двери, прежде чем уйти от меня.
Я лежала, дрожа в своем посторгазмовом блаженстве, мокрая от его спермы и такая смущенная и возбужденная, как никогда раньше.
Глава 29
Кирилл
Весь день мои мысли были заняты пентхаусом и девушкой, запертой внутри.
Мэллори Мэдисон, моя одержимость, мой гребаный смысл жизни, наконец-то в пределах досягаемости, и вся моя.
Возвращаясь домой той ночью, я кивнул своим охранникам. Обычно я чувствовал усталость после долгого дня, заполненного денежными сделками, проламыванием черепов и попытками перехитрить брата, пока тот не натворил дел и не убил нас обоих. Сегодня же кровь бурлила в моих жилах.