Он курил, и только тихий шуршащий звук заполнял тишину.
— Я думал, Николай рассказал об этом.
— Я хочу услышать это от тебя.
— Почему? Ты думаешь, что это что-то изменит? Этого не будет. Я пошел к своему отцу ради тебя. Согласился на его условия ради тебя. Он раздробил мне ногу, чтобы я не горевал о смене рода деятельности. А затем я притащился домой и обнаружил, что тебя нет.
— Генри заставил меня уехать.
— Это было семь лет назад, Молли. Что тебя так задержало?
— И все же ты тоже только сейчас нашел меня. Ты сменил имя! Я не хотела, чтобы это заняло столько времени…
— Но случилось то, что случилось и возвращаться к этому слишком поздно. – Он внезапно встал, и я напряглась. Я находилась слишком далеко, чтобы он мог до меня дотянуться, но он был быстр, и мне нужно было быть готовой к бегству. — Нет смысла в сожалениях. Я устал от них.
— Ты собираешься убить меня?
— Зачем мне это делать, когда я только нашел тебя?
— Что тебе от меня нужно? Если ты хотел разбить мне сердце, то тебе это уже удалось. Браво. Выяснение правды о той ночи сделало бы свое дело и без притворства со мной длиною в целую неделю.
— Но я так наслаждался твоим волнением и чистой, незапятнанной радостью. Я также наслаждаюсь и сейчас, – тихо сказал он.
В сердце словно вонзили нож.
— Так ты теперь монстр? В этом все дело? Ты будешь использовать это как оправдание, чтобы вести себя так, как тебе вздумается, потому что я этого заслуживаю, мать твою?
Комната наполнилась медленными хлопками.
— Ты всегда умела понимать ужасных людей, Молли, и благодаря тебе я теперь отношусь к их числу.
— Думаешь, я не страдала все эти семь лет? – Я попыталась изменить тему разговора, но Кирилл не поддался на уловку. Он был таким же упрямым, как я.
— Уверен, что страдала, но это был твой выбор. Итак, ты пойдешь добровольно, или мне придется тащить тебя отсюда с пинками и криками? Легкий путь или трудный, принцесса?
— Я выбираю трудный путь, каждый раз, – сказала я, чувствуя, как напряжение пробегает по моему позвоночнику. Я бы не позволила ему перешагнуть через меня.
Кирилл затушил сигарету пальцами и бросил окурок на пол.
— Я надеялся, что ты это скажешь.
Он двинулся ко мне так быстро, что мое сердце подпрыгнуло к горлу. Я крутанулась на месте и рванула по длинному коридору, зная, что он идет прямо за мной. Я не могла позволить себе оглянуться.
Его пальцы коснулись моих волос, когда я протискивалась через вращающуюся стеклянную дверь. Я замешкалась и открыла рот, чтобы крикнуть проходящей мимо медсестре, но он схватил меня. Я почувствовала его запах до того, как руки сомкнулись вокруг меня. Черная вишня и горький шоколад с примесью пороха и чего-то, принадлежащего исключительно Кириллу.
Его огромная ладонь зажала мне рот прежде, чем я успела закричать, а другая рука обхватила меня за талию, прижимая к нему с такой силой, что я едва могла дышать.
Он потащил меня по тихому коридору за угол. Мне удалось вырваться из его рук настолько, чтобы впиться зубами в его пальцы, пока я яростно брыкалась.
Он усмехнулся мне на ухо.
— Правильно, Молли, борись сколько хочешь. Это только заставляет меня хотеть тебя еще больше.
— Ты псих!
Я отвернула лицо от его ладони, когда один из моих хаотичных ударов пришелся ему по колену. Он отпустил меня на секунду, но не успела я убежать, как он впечатал меня в стену, удерживая на месте своими бедрами. Его руки прижали мои запястья к стене над моей головой, так, что я больше не могла пошевелиться.
Его глаза пристально изучали мое лицо.
— Моя кровь на твоих губах выглядит красиво.
— Хорошо. Не могу дождаться, когда пролью больше. Ты думаешь, что сможешь напугать меня всем этим, но это не так. Я знаю, ты не навредишь мне, Кирилл Льюис.
Последнее утверждение слетело с моих губ прежде, чем я смогла его остановить. Это было безумием, учитывая то, что я узнала о нем, но все же я была уверена в своих словах. Он не стал бы этого делать. Он не смог бы.
Его рот скривился в ухмылке, которая будет преследовать меня во снах.
— Возможно, ты права. Время покажет. А пока у тебя есть друзья и семья, у которых нет защиты. Сначала Генри. Он первый на очереди. Затем Федерика. Мне даже не придется причинять ей боль. Достаточно будет сообщить нужным людям, где она.
Какого черта?
Прежде чем я успела спросить, Кирилл продолжил.
— Еще есть милый Тео, слишком чувствительный, на мой взгляд. И пастор Джейсон, который пялится на твою задницу всякий раз, когда ты поворачиваешься. Я уже давно планирую выжечь ему глаза за это. И, наконец, Мара. Никто не удивится, если твоя бедная мать наконец проиграет свою десятилетнюю битву со своими травмами.