— Тебе ведь нравится это, да, принцесса? – тихо спросил Кирилл, в его голосе звучали нотки, которые я не могла расшифровать. В нем звучало благоговение, но это не могло быть правдой, не так ли?
— Все, что поможет тебе лучше спать по ночам, – прорычала я, уже готовясь к следующему удару. Он не был неправ, но я бы умерла раньше, чем признала это.
Как всегда, прочитав мои мысли, он убрал свою теплую ладонь.
— Тогда проверим, ладно?
Прежде чем я успела запротестовать, его палец оттянул импровизированные стринги в сторону и скользнул по моей насквозь мокрой дырочке. Я сгорала от смущения. Он молчал так долго, что у меня по коже поползли мурашки от унижения.
— Возможно, «нравится» было преуменьшением, – хрипло сказал Кирилл.
Его толстый палец вошел в меня, вызвав во мне резкий вздох. Черт, это было именно то, чего я хотела, и ощущения были просто потрясающими. Он протолкнул средний палец глубоко внутрь, поглаживая в то же время большим пальцем мягкую складку выше, заставив меня напрячься.
— Подожди… – Я ненавидела ощущение потери контроля от его мозолистой кожи на себе.
— Ты принадлежишь мне, Молли, и это включает в себя каждую часть твоего тела. Оно моё, чтобы трогать, ласкать, лизать – чтобы, блядь, я ни захотел с ним сделать.
Его грязные слова только сильнее завели меня, делая такой мокрой, что я почувствовала, как моя влага капает на его руку.
Он усмехнулся.
— Тебе и это нравится, не так ли? Тебе нравится, когда тебе напоминают, что ты моя. – Его большой палец, теперь влажный от моих соков, надавил на меня, заставив меня вскрикнуть. Он склонился надо мной, погружая пальцы еще глубже, и прошептал мне на ухо. — Моя самая драгоценная, безупречная собственность. Самая желанная и неповторимая, – пробормотал он, когда мягко вошел в меня, проталкиваясь пальцами в обе дырочки одновременно и заставляя мои ноги дрожать. — Ты знаешь, насколько ты совершенна, принцесса? Ты хоть представляешь?
Я быстро взлетела, потирая бедра друг о друга, чтобы немного надавить на клитор. Он позволял мне подниматься все выше и выше, пока я не оказалась на грани, за которую он обычно отправлял меня более двух раз в день. Кирилл словно обучил мое тело реагировать на него, как условный рефлекс по Павлову. Я увидела его – я промокла, он прикоснулся ко мне – и я загорелась.
Он убрал от меня пальцы, когда я почти достигла пика, выворачивающего все внутренности. Я открыла рот, чтобы горячо запротестовать, но зажала слова внутри. Нет, я не доставлю этому помолвленному ублюдку удовольствия знать, что хочу его.
Я прикусила язык, и он усмехнулся.
— Ты не хочешь кончить, Молли?
Я подавила бурлящее во мне вожделение и пообещала себе, что буду кончать, сколько захочу, позже, в холодном одиночестве постели, в которой Кирилл оставлял меня спать каждую ночь после того, как утолял свою похоть во мне. Я бы кончила сама, но это было бы совсем не то же самое. Меня охватило сильное разочарование, но моя гордость была непоколебима.
— Ладно, принцесса, – сказал Кирилл через мгновение.
Я думала, что он закончил и сейчас отправит меня в комнату. Но тут почувствовала давление в своей киске, когда его толстая, грибовидная головка легко скользнула сквозь мою влагу. Он погрузился в меня одним резким движением, в то же время проникая большим пальцем в другую дырочку, заполнив меня полностью.
— Не умоляй. Я знаю, что тебе нужно, и я дам тебе это.
Его бедра быстро двигались, жестко трахая меня на краю стола.
— Можешь потрогать себя, если хочешь. С тем, как хорошо и туго твоя киска сжимает меня, много не потребуется, если только тебе не плевать, – проворчал он.
Давление нарастало, когда он жестко трахал меня, и мне до боли хотелось прикоснуться к своему клитору. Он собирался кончить и уйти, оставив меня в отчаянии от желания кончить. Я знала это. Он хотел, чтобы я признала, как приятно сдаться и дать ему власть надо мной – власть превратить меня в руины.
Мне так сильно хотелось потрогать себя. Я сжала руки и переплела пальцы вместе, как будто молилась. Пауза Кирилла была такой слабой, что я бы не заметила, если бы не знала его так хорошо. Его разочарование затопило мою кожу.
Он задал такой бешеный темп, что огромный обеденный стол заскрипел по полу, пока он приближался к своему освобождению. Его палец двигался в такт с бедрами, и это было так приятно, что я забеспокоилась, что все равно кончу. Его бедра врезались глубже, и он запульсировал внутри меня. Его рука опустилась на мои волосы, и он дернул мою голову назад, наклоняя меня ниже, чем когда-либо.