«Да, хотя и не так странно, как тот факт, что она подошла ко мне, когда я сбивал банки со стены».
«Черт возьми. У нее есть желание умереть, или она просто чертовски глупа?»
«Кажется, ни то, ни другое», — бормочу я, делая еще один глоток и задерживая его в легких, пока он не начнет гореть.
Комната начинает немного расплываться вокруг меня, что делает мои слова намного легче.
«У нее стальные яйца, и она стреляет лучше, чем вы двое, вместе взятые».
«Пошел ты, чувак», — издевается Алекс. «Ты знаешь, что я лучше вас обоих».
«Неважно». Тео отмахивается от него, слишком заинтересованный тем, что еще я могу сказать. «Ты дал ей свой пистолет?» он спрашивает, его брови чертовски близки к линии роста волос.
«Я никогда не отступаю перед вызовом, и она была чертовски соблазнительной».
«Я понимаю это, чувак. Но твой гребаный пистолет?»
«Да, ну, если бы я знал, кем, черт возьми, она была, когда она впервые появилась, я бы никогда не передал его ей, это чертовски точно».
«Кто она?» Спрашивает Алекс.
Они оба смотрят на меня, ожидая, как будто я собираюсь раскрыть все семейные секреты.
«Эстелла Дукас».
Оба их подбородка опускаются одновременно.
«Нет», — выдыхает Тео, его черты лица становятся жестче, когда на него обрушивается осознание. «Нет, Гален не был бы таким глупым», — говорит он с большей уверенностью, чем следовало бы.
«Ну, он, по-видимому, такой, потому что это она, чувак».
«Ну, трахни меня», — вздыхает Алекс, прикладываясь к своему собственному косяку. «Она была хороша?»
«Что?» Рявкаю я, в моих словах сквозит полное недоверие.
«Я предполагаю, что ты трахнул ее на кладбище. Это круто, чувак. Она была хороша?»
У меня опускается подбородок, чтобы сказать ему правду, что она была чертовски сумасшедшей, но по какой-то причине это кажется неправильным.
«Это не имеет значения. Если бы я знал, кем, черт возьми, она была, я бы никогда не прикоснулся к ней».
«Так хороша, да?» — бормочет он, вчитываясь в мои слова.
«Она здесь с ним?» Спрашивает Тео, сосредотачиваясь на главном вопросе, вместо того, чтобы отвлекаться на то, насколько тугой была ее гребаная киска.
Мой член набухает в ту секунду, когда меня посещает эта мысль, потому что, черт возьми, это было просто чертовски туго.
Наклоняясь, я натягиваю брюки, освобождая немного больше места.
«Черт возьми, ты тоже хочешь еще один раунд, не так ли?»
«Я бы не прикоснулся к ней твоим, теперь я знаю, что она дочь этой предательской пизды».
«Конечно, — смеется он, — ты продолжаешь говорить себе это».
«Нам нужно рассказать моему отцу», — объявляет Тео.
«Нет», — рявкаю я. «Пока нет».
«Почему, черт возьми, нет?»
«Ну, во-первых, босс понятия не имеет, что мы знаем правду о том, что произошло. И, во-вторых, вы предупредите его, он пойдет прямо за Галеном и отпугнет его. Я хочу знать, почему он решил, что это хорошая идея вернуться, не говоря уже о том, чтобы привести с собой свое дьявольское отродье».
«Немного грубо», — бормочет Алекс, его голос тише, чем обычно. Когда я оглядываюсь, я обнаруживаю, что он почти выкурил весь косяк, и его глаза широко раскрыты. Ублюдок под кайфом, как воздушный змей.
Наверное, это хорошо, потому что, если бы он сейчас не был под кайфом, он, вероятно, был бы на полпути к тому, чтобы найти, где она, готов сжечь ее дом дотла даже за то, что осмелилась приблизиться к нам — ко мне — после того, что сделал ее отец.
«Это так?» — Спрашиваю я, выпуская дым изо рта. «Она не имеет права быть здесь. Есть причина, по которой они были изгнаны много лет назад.»
«Возможно, в этом есть нечто большее, чем мы знаем», — указывает Тео. Единственная причина, по которой мы вообще знаем о существовании Галена Дукаса, заключается в том, что мы подслушали разговор между его отцом, боссом семьи, и его дядей Эваном, младшим боссом, несколько лет назад.
«Мне похуй, если он срет чертовыми блестками. Я знаю все, что мне нужно знать. Он пожалеет, что вернулся сюда, и еще больше пожалеет, что привел ее».
Тео кивает мне в знак согласия, прежде чем потянуться за косяком, который медленно горит между моими пальцами.
«Все, что ты хочешь, брат».
Я киваю в знак признательности. Возможно, он на самом деле не согласен со мной, но это не имеет значения, потому что так мы работаем.
Это имеет непосредственное отношение ко мне, и, в конечном счете, это мое решение. И я знаю, что мои мальчики будут рядом со мной.
«Тем не менее, она чертовски горячая», — бормочет Алекс, зарабатывая себе мертвую руку, когда я протягиваю руку и бью его. «Что? Я просто говорю. Я бы так и сделал.»