«Что-то вроде этого. Они идиоты. Только потому, что у них есть немного власти, они думают, что они долбаный Божий дар ма…» — она снова захлопывает рот.
Что, черт возьми, здесь происходит?
Не говоря больше ни слова, она подходит к закрытой двери и распахивает ее.
Заходя вслед за ней, я бросаю свои сумки у двери и смотрю, как она стоит у французских дверей, которые ведут на то, что выглядит как массивный балкон.
«Калли, что происходит?» — Спрашиваю я, закрывая за собой дверь и заходя дальше в комнату.
«Как много ты знаешь об этой части Лондона?» — спрашивает она, не оглядываясь на меня.
«Э-э … что у всех, кажется, больше денег, чем здравого смысла», — саркастически бормочу я, потому что, честно говоря, я понятия не имею.
Она смеется. «Ну, это так и есть».
«Но я предполагаю, что это не то, что ты имела в виду».
Она поворачивается ко мне, ее лицо серьезно, когда она смотрит на меня.
«Вы слышали о семье Чирилло?»
«Э-э… Семья?» — спрашиваю я, и веселье наполняет мой голос. «Как мафиозная семья? Нет, я не думаю, что видел это. Это на Netflix?» — спрашиваю я, хотя, судя по выражению ее лица, мой комментарий немного не соответствует действительности.
«Это не телевизионная программа, Стелла. Это моя жизнь».
«Т-твоя жизнь?»
Она разводит руки в стороны. «Каллиста Чирилло, многострадальная, закутанная-в-вату, защищенная-от-реальности-этой-жизни принцесса мафии, смотрит прямо на тебя».
«Отвали. Ты ведь шутишь, верно?» Но как бы невероятно все это ни было, глядя на страдание на ее лице, я знаю, что она говорит серьезно.
«Я бы хотела». Она падает на свою кровать и смотрит в потолок.
Садясь рядом с ней, я прокручиваю в голове ее слова.
Как бы безумно они ни звучали, в них есть какой-то смысл.
Через несколько секунд она поворачивается ко мне.
«Стелла?»
«Да?»
«Твоя фамилия. Это по-гречески, верно?»
Мои брови сходятся вместе, когда я вспоминаю, что Тоби спрашивал меня о том же самом ранее.
«Э-э… Я думаю, да.» Мое наследие никогда по-настоящему не волновало меня, когда я был слишком занята, пытаясь разобраться в настоящем. «Но какое это имеет отношение к чему-либо? Мафия ведь итальянская, верно?»
«Знаменитые, о которых ты читала, да. Семья Чирилло? Мы греки.»
Мой подбородок опускается, когда несколько недостающих кусочков головоломки внезапно встают на свои места.
Мои друзья в Розвуде шутили о том, что мой отец был членом мафии, но это была всего лишь шутка.
Папа работает в службе безопасности. Он управляет своей собственной компанией. И он… Блядь.
«Мне жаль», — говорит Калли, морщась.
«М-мой отец является частью…»
«Я не знаю наверняка. Тот факт, что ваше имя греческое и вы оказались в Найтс-Ридж — здесь — может быть полным совпадением.» Но даже когда она это говорит, я думаю, мы оба знаем, что это может быть слишком большим совпадением.
«Я думаю, это отвечает на многие мои вопросы. Я уже много лет пытаюсь выяснить, чем мой отец зарабатывает на жизнь.»
«Я могу ошибаться», — пытается она снова.
Она переворачивается на бок и смотрит на меня, сочувствие и сожаление написаны на ее лице.
«Все в порядке», — мягко говорю я. «Я рада, что ты мне сказала. Черт его знает, все остальные достаточно долго держали это в секрете.»
«Ты не злишься?»
«На тебя? Конечно нет. Ты единственный, у кого хватило мужества рассказать мне, как все обстоит на самом деле. Хотя, думаю, мне понадобится что-нибудь покрепче», — говорю я, кивая в сторону того места, где она оставила банки с содовой, когда мы вошли.
«Это я могу сделать».
Калли быстро делает заказ на большее количество пиццы, чем мы когда-либо сможем съесть за один вечер, прежде чем выскользнуть из комнаты с обещанием алкоголя на губах.
Достав свой мобильный из сумочки, я открываю браузер и набираю свою фамилию в Google.
Дукас: означает «герцог» или «лорд».
«Я воспользуюсь этим», — бормочу я себе под нос, прежде чем ввести «Семья Чирилло» в поиск. «Срань господня».
«Ты в порядке?» — спрашивает меня Калли несколько минут спустя, когда обнаруживает, что я пялюсь на свой сотовый с разинутым ртом.
«Ты все это читала?» — спрашиваю я, поворачивая свой сотовый, чтобы показать ей, на что я смотрю.
«Несколько лет назад. Я понятия не имею, насколько это правда, и не похоже, чтобы здесь кто-то охотно мне что-то рассказывал. Это похоже на гребаные Темные века. Мужчины правят, а женщины держат рот на замке и выглядят привлекательно».
«Это чушь собачья», — выплевываю я.