Все мое тело наклоняется вперед под его силой, прежде чем его руки опускаются на мою талию, притягивая меня к нему, когда он обводит бедра и звучит громкий стон, срывающийся с моих губ.
Он вырывается и задает суровый ритм, трахая меня, как одержимый. Его пальцы впиваются в меня так сильно, что я знаю, что у меня будут синяки, когда я проснусь утром.
«Слишком верно, я чертовски одержим», — бормочет он, как будто разговаривает сам с собой, но я слышу каждое слово громко и ясно даже сквозь мою похотливую дымку. «Не могу получить е-е-ебаный ноль».
Я ничего не говорю, боясь, что это заставит его остановиться.
«Твоя киска. Черт возьми, Чертовка.»
«Ах», — кричу я, когда он проводит рукой по моему позвоночнику, пока его пальцы не погружаются в мои волосы. Его другая рука освобождает ремень, очевидно, чувствуя, что я больше не представляю для него угрозы, и я поднимаюсь с подушки, о которую было разбито мое лицо, пока он трахает меня до беспамятства.
Моя спина прижимается к его обтянутой рубашкой груди, когда его губы находят мою шею.
«Ты хоть представляешь, как хорошо ты выглядишь, насаженная на мой член? Как будто тебя послали сюда только для меня. Для моего удовольствия.»
Я слишком потеряна из-за искр, разлетающихся вокруг моего тела, и моего надвигающегося оргазма, чтобы ответить. Я просто впитываю его грубый голос и помогаю ему подпитывать мое восхождение к безумному удовольствию, которое, я действительно надеюсь, грядет.
«Черт. Черт», — ворчит он мне на ухо, его пальцы скользят по моему животу за несколько секунд до того, как находят мой набухший клитор.
Он сильно щиплет меня, когда его член набухает внутри меня.
«Кончай, Чертовка. Я хочу чувствовать, как ты доишь мой член, когда я наполняю тебя.»
Моя голова откидывается на его плечо, когда он снова сжимает мой клитор, и его член дергается от его собственного освобождения.
«Сееееб», — кричу я, падая, все мое тело напрягается, когда удовольствие, наконец, захлестывает меня. Мои глаза закрываются, подбородок опускается, и, клянусь Богом, всего на секунду я теряю сознание, когда он поднимает мое обмякшее тело.
Его руки обвиваются вокруг моей талии, пока наши вздымающиеся груди борются за то, чтобы втянуть необходимый нам воздух. Ничего не сказано, пока мы наслаждаемся эндорфинами и вибрациями от нашего взрывного столкновения.
Его дыхание щекочет мою шею, и моя потребность повернуться и захватить его губы в поцелуе, который он все еще скрывает от меня, почти берет верх надо мной.
Его член смягчается, хотя и не сильно, и слишком скоро он выходит из моего тела.
Тихий, нежный любовник, которым он был всего минуту, исчезает в ту секунду, когда он кладет ладонь мне между лопаток и толкает меня вперед, лицом в подушку, моя задница все еще в воздухе.
Сильная дрожь пробегает по мне, когда он проводит пальцем по моей сверхчувствительной киске.
Погружая свой палец в меня, он пропускает его через свою сперму, прежде чем вырвать обратно.
Используя мои волосы, чтобы повернуть мою голову в сторону, он проводит влажным пальцем по моей нижней губе, покрывая ее нашим совместным оргазмом, прежде чем рявкнуть: «Открой».
Бессильная не сделать то, что он говорит, после этого умопомрачительного оргазма, мои губы приоткрываются, и он толкает свой палец внутрь, позволяя мне попробовать нас обоих, пока я облизываю его дочиста.
«Итак, принцесса может делать то, что ей говорят», — бормочет он себе под нос, прежде чем опустить свое тело на мое, прижимая мои бедра к кровати.
Весь его долбаный вес вдавливает меня в матрас, когда кончик его носа касается моего уха.
«Я очень скоро увижу тебя, Чертовка. Постарайся держаться подальше от неприятностей.»
Он оставляет поцелуй на моей щеке, прежде чем его вес покидает меня. Я переворачиваю голову так, что моя только что поцелованная щека прижимается к подушке, и смотрю, как он заправляет себя обратно в джинсы и перекладывает ремень в руку.
Затем, даже не оглянувшись в мою сторону, он исчезает из моей комнаты и бежит трусцой вниз по лестнице, как будто он только что не перевернул мой гребаный мир, а затем оставил меня равнодушно.
«Черт», — выдыхаю я, переворачиваясь на спину, когда доказательства его маленького визита стекают с меня. «Отвратительно», — шиплю я, мне придется встать и принять еще один душ.
«Доброе утро, милая», — говорит Энджи, когда я, шаркая, вхожу на кухню на следующее утро.
Мое тело болит, ягодицы щиплет, а глаза горят от недосыпа. Грубо говоря, я чувствую себя и выгляжу дерьмово.