Вдруг на стол опустился поднос. Улыбающаяся официантка составила на стол кофе, пирожные и фруктовую вазу.
– Я не заказывала, – растерянно произнесла Марья.
– Комплимент от шефа, – торжественно произнесла официантка.
Послышались аплодисменты. Марья Кузьминична обернулась. Вышли из кухни и выстроились в ряд, судя по форме, повар и три поварихи, ещё одна официантка и бармен.
– Наверное, мне следует встать и раскланяться? – мрачно спросила официантку Марья. – Что-то не хочется. Вот ведь среди них два мужика. Но не вышли!
– Алексей Степанович не видел, он на кухне же, мы ему только потом рассказали. А Славик… ну, вы видите, какой он дробненький. Его же соплёй перешибёшь!
Ответить Марья Кузьминична не успела. Распахнулись двери, стремительно вошёл какой-то мужчина. Подошёл к столу сказал:
– Так, комплимент… а вино какое предпочитаете?
– Чтобы это кино сочли пьяной дракой?
Мужчина помахал рукой работникам ресторана, чтобы подошли, и представился:
– Рогов Игорь Анатольевич, директор этого ресторана. Только что вместе с вашими спарринг-партнёрами просматривал запись вашего поединка. Эти мерзавцы уговаривали всё стереть. К счастью, безопасность нам не подчиняется. Они послали их далеко и надолго, и правила нарушать отказались.
– А нам посмотреть можно? – выпалила официантка, а потом испугалась. – Ой, извините, Игорь Анатольевич!
– Это уж вы сами у охраны спрашивайте. В нерабочее время, Лиза – добавил он, смягчив резкий тон улыбкой. – А пока мы не открылись, давайте шампанского выпьем. Так вы какое предпочитаете…
– Марья Кузьминична, – представилась и она. – Сухое или брют. Можно розовое.
– Славик, крымское, – скомандовал директор.
Выпили. Кухонные женщины по-быстрому чмокнули Марью в щёчку, одна из них шепнула: «За нас, за баб, спасибо!» и побежали на кухню. Степенно поклонившись, ушёл за ними шеф, стала убирать со стола официантка.
– Лиза, кофе остыл. Замени и отнеси в номер вместе с десертом, – сказал Рогов, попрощался и ушёл в служебные помещения.
– Мне бы руки помыть, – опершись на стол и попав в лужицу вина, поморщилась Марья Кузьминична.
– Пойдёмте, покажу, – сказала Лиза и пошла к раздвижным дверям. – Я и модель туда проводила кровь смыть.
– Какую модель?
– Ну, эту, Сандру… а вы что, её не узнали?
– Нет. А кто она?
– Ну, как же! Сейчас постоянно рекламу крутят. Там большой аквариум с акулой, а она вся такая в рыбьей чешуе и икру намазывает…
– Господи, а я-то думаю, какое лицо знакомое! То есть она не последний кусок доедает. Зачем же позволяет так себя унижать?
– Это шоу-бизнес, – молоденькая официантка вздохнула с видом светской львицы из надоевшей ей арт-тусовки. – Вот, – махнула она рукой на дверь и повернулась к ресторанному залу. – Через десять минут принесу ваш десерт в номер.
Марья Кузьминична не успела подойти к умывальнику, потому что услышала хрип за дверью, ведущей к туалетным кабинкам. Она распахнула её и увидела полулежащую на полу Сандру. Не сразу поняла, что она не лежит, а висит на узком ремешке, привязанном к ручке окна, но сразу поняла, что дела плохи, крикнула: «Лиза!» и подхватила девушку под мышки, приподняв, чтобы ослабить петлю. Влетела Лиза. Девчонка, несмотря на молодость, действовала как надо. Ломая ногти, она сначала попыталась отвязать ремешок, а потом поняла, что не справляется, и присоединилась к старухе, рванув Сандру вверх и пропыхтев «Держите» сняла петлю через голову. Дальше Марья Кузьминична действовала профессионально: дыхание «изо рта в рот», массаж сердца. Почти сразу Сандра открыла глаза. Лиза шёпотом спросила:
– Как вы думаете, притворяется?
– Да почему?
– Она же давно здесь. Уже бы умерла.
– Ты думаешь, на это решаются легко и сразу? Погляди на её лицо, она же рыдала не меньше четверти часа.
Сандра заплакала. Лиза присоединилась. Марья Кузьминична рявкнула:
– Тебя тоже откачивать? Слышишь, посетители пошли? А у тебя со стола не убрано. Живо, работать! Только косынку оставь, надо ей шею прикрыть. И чтоб никому, слышишь, Лиза?
– Не беспокойтесь, не дура. У нас за болтовню увольняют.
Марья свалила девушку на свою кровать, обернула ей шею мокрым полотенцем, предварительно подложив пакет на подушку, села рядом и сказала:
– Ну, рассказывай. Меня, кстати, тётей Машей зовут. А ты? Саша? Я так и подумала, что за имя – Сандра. Огрызок какой-то.