-- Зато сейчас повалили!.. – зашипела на себя.
Думать следовало о побеге, вспомнилось тут же. Вот, это было дело. Посчастливилось пару ночей избежать насилия чужим мужем, и я уже готова была расслабиться.
-- Сосредоточься! – велела себе.
Полежала немного, подумала, а потом тихонько начала подниматься. Удалось подняться с постели, не потревожив и не разбудив Славку. Уже поздравила себя с успехом. Прокралась к двери практически бесшумно. Молодец. Но тут везение оставило. Дверь была закрыта, и ключа в замке не наблюдала. Подойти к спящему мужчине с той стороны кровати и поискать у него ключ смелости не хватило. Только переминалась с ноги на ногу в нерешительности и покусывала губы, кардинальные действия тогда не созрела. Обозвала себя трусихой, запрещая всхлипывать, и потащилась назад в постель.
Мне припомнилось, что Витька упоминал о работе. Возможно, это произойдет завтра. Точно, очень могло такое быть. Они должны будут выпустить меня из дома, чтобы я могла пойти на эту самую работу. Где это находилось, я, конечно, не знала, но пошла бы в сторону Москвы. Это определенно. От подобной мысли на душе стало тепло и светло. Но решила не расхолаживаться и подумать о неприятных поворотах судьбы.
Допустим, меня не отпустили бы пешком. Тоже могло такое быть. Предположим, повезли бы на машине. Тем более что она у них точно имелась. Пусть повезут. Мы же должны были в итоге приехать на эту самую работу. Я вышла бы из машины и пошла. Но не дошла бы… Хороший вариант. Моя душа ликовала, предчувствуя встречу с родным городом, хоть и пришлось бы идти до него своими ногами, раз денег у меня было совсем ничего. Такие мысли бодрили и укрепляли надежду на конец злоключений. О приятном мне всегда думать нравилось больше, чем об испытаниях и невзгодах, оттого унеслась в заоблачные дали и … не заметила, как заснула.
-- Подъем! – разбудил меня бодрый голос Виктора с той стороны двери.
Разлепила глаза и заметила, что солнце совершенно заливало всю комнату светом, а это значило, что время было часам к двенадцати. Ничего себе поспала! Повернулась к половине кровати «мужа» и понаблюдала пустую подушку. Это меня воодушевило. Получалось, что в доме нас оставалось, возможно, только двое: я и Виктор. Чем меньше неприятеля, подумалось мне, тем лучше. Поднялась, потянулась, накинула халат на свой парашют и направилась в ванную.
Около двери немного напряглась. Оказалось, что напрасно. Она легко открылась от незначительного нажатия на нее ладонью. Когда явилась на кухню, могла наблюдать Витьку с половником в руке.
-- Я кашу сварил. Подставляй тарелку.
-- Ка -а -шу… -- заныла недовольно, я ее и правда не любила, а по утрам предпочитала бутерброды с кофе. – И какую?
-- Овсяную! Подставляй тарелку. Столько хватит или еще подбавить?
-- Хватит, хватит! Что ты?! Это много. Я овсяную вообще терпеть не могу…
-- Хорош, а! – надулся Витька. – Хватит дурака валять. Я к тебе со всей душой. А, ты?! Это же твоя любимая каша. Тебе и Славка это скажет. Стараюсь тут, стараюсь… А, эта злыдня… Вот зачем ты мне настроение испортила?
-- Надо больно, – усиленно ковыряла ложкой в тарелке, стараясь на него не смотреть.
-- Сегодня такой день, а ты!..
-- Какой сегодня день? – в тревоге уставилась на него, вдруг сказал бы, что не рабочий, тогда прощай мой побег.
-- Такой! – в сердцах швырнул половник в кастрюлю. – Сама должна знать.
-- Да? – хотела было сказать ему, что не знала, но не рискнула вызвать новое его негодование.
-- Ешь, давай, и иди к себе. Не хочу больше с тобой разговаривать.
-- А Славка где?
-- Где же ему быть? Пошел все проверить, все подготовить.
-- К работе? – таращила на него глаза, стараясь, хоть что, узнать про таинственную «работу».
-- Конечно. Дело стоящее. А ты у нас в бега подалась. Думали, что ничего не выйдет…