В самой Екатерине настолько все было совершенно, что трудно было бы найти хоть какой-нибудь малейший изъян. На ее овальном лице выделялись большие невинные темно-голубые с отливами глазки. В сочетании с этим, подвижный коралловый ротик и густые элегантно захваченные сзади «хвостом» каштановые волосы настолько подчеркивали ее природную миловидность, что казалось — перед тобой находится Ангел, такой поразительной юной невинности, что нетрудно было предположить — вот существо воистину неземное. Она была невысока ростом, имея стройную отлично сложенную фигуру. Ее не по-детски развитые «формы» придавали ей еще больше волшебности и загадочности. Она была чуть смугла, но когда начинало светить солнце у ее кожи появлялся чудесный золотистый оттенок. Маленькие восхитительные ножки были словно выточены из мрамора умелым прославленным скульптором.
Так вот: эти три девушки умудрились подделать ключи от ворот и, сделав каждой по одному экземпляру, тайком, исключительно по ночам, стали покидать расположение детского дома и бегать в поселковый клуб на проводимую в нем дискотеку. В один из таких побегов они, возвращаясь, внезапно столкнулись с ужасающим кочегаром. Ветрова сразу же вспомнила все пережитое ранее, но быстро «взяла себя в руки» и гордо посмотрела на своего проклятого ею врага. Тот сделал вид, что не узнал их и спокойно проследовал мимо. Мысленно же заулыбался, так как теперь он точно знал, что ему следует делать.
По прошествии двух недель подруги снова засобирались на танцы.
— Кто желает сегодня пойти потусить? — спросила Екатерина в субботний вечер у двух других девушек.
— Естественно, я, — ответила Настя.
— И, конечно, же я, — поддержала подруг Даша.
— Тогда, как только стемнеет, по тихому собираемся и выходим, как и обычно, через окошко, расположенное в мальчишечьем туалете, — наставительно промолвила Катя, — да смотрите: не перебудите, как в прошлый раз, младших, а то ишь они тогда «раскудахтались».
Нетрудно догадаться, что в этой троице главной была именно Ветрова, и пользовалась она непререкаемым авторитетом, как, впрочем, и у остальной половины девичьего населения детского дома, относящихся к разряду воспитанниц.
— Ты что собираешься сегодня надеть? — поинтересовалась Анастасия, после того как подруга закончила раздавать инструкции.
— Да, как и обычно, синие джинсы и свою серую куртку, — небрежно произнесла «атаманша», сделав ударение на слове «свою».
Следует понимать, что имея такие красивое лицо и тело, любая одежда к ней подходила безукоризненно, и даже если бы Екатерина оделась какой-нибудь замарашкой, то все равно выглядела бы достаточно приятно и притягательно.
— А ты? — обратилась блондинка ко второй менее красивой подруге.
— Я? — отвечала Дарья, — наверное, короткую черную юбку и красную куртку.
— Хорошо, тогда я надену короткое синее платье, а поверх нашу общую кожанку. Никто с этим не возражает?
— Нет, — хором ответили ее подруги и весело засмеялись.
— Ну, все с одеждой решили, — сделала Ветрова свое заключение, как только закончила предаваться постигшему всех беспричинно веселью, — теперь дожидаемся вечера. И никому не говорите ни слова.
После этих слов девушки отправились ужинать, так-как подошло самое время.
На дворе был уже поздний октябрь, и темнело довольно рано, поэтому эту часть договора выполнить труда не составило. В десять часов вечера, когда все ложились спать, на улице было уже ничего не видно. Подождав еще около часа, пока заснут другие воспитанницы и дежуривший воспитатель, трое «заговорщиц» стали собираться, стараясь делать это бесшумно. Потихоньку одевшись, они друг за другом вышли из комнаты и на цыпочках, держа обувь в руках, направились к туалету, расположенному на первом этаже этого двухэтажного здания.
Там они еще какое-то время молча прислушивались, и, убедившись, что все достаточно тихо, одна за другой вылезли в форточку большого окошка. К слову сказать, отверстие это имело довольно внушительные размеры: примерно сорок пять на сорок пять сантиметров. Администрация заведения, чтобы исключить подобные факты, распорядилась прибить дверцу к раме гвоздями. Наши «авантюристки» оказались хитрее и уже много ранее, отжав ее от окна, перепилили концы гвоздей, оставив только наружные шляпки так, что оставалось впечатление, что все надежно прибито.
Оказавшись на земле, девушки обулись в прихваченные с собой кроссовки и, так же стараясь поменьше шуметь, укрываясь в тени, отбрасываемой зданием, стали пробираться к воротам. Как и обычно, замок отперли ключом Дарьи, после чего оказавшись на улице и свободно вздохнув, весело «щебеча», заговорщицы отправились к поселковому клубу.