Последнее, что привлекло мое внимание, была симпатичная маленькая пекарня, расположенная в глубине площади. Через несколько минут после этого город, казалось, просто исчез. Здания сменились полями.
Светофоры испарились, открыв свободу дороги, которая, казалось, уходила в вечность. Когда сельская местность закончилась, ее место заняли деревья. Их кривоватые ветви, казалось, расходились во всевозможные стороны, заменяя прямые солнечные лучи искореженными тенями.
На этом участке дороги ощущалось нечто жутковатое. Я взглянула в зеркало заднего вида, никого не увидев позади нас, и до меня дошло, что ни одна машина не ехала нам на встречу.
Какое-то непонятное чувство осело у меня внутри, которое я не смогла сразу определить. Страх? Волнение? Может быть и то, и другое. Мне стало интересно, бывала ли я здесь раньше ― на этой дороге. Массивный железный забор, казалось, возник из ниоткуда. За ним, сквозь просветы между деревьями, я могла разглядеть фрагменты лужайки. Это продолжалось около двух километров, прежде чем в ландшафте появился разрыв.
Доктор Нестер сбавил скорость, проехав мимо большого черного почтового ящика.
По другую сторону от него были двойные ворота. Он свернул на небольшое пространство перед ними и остановился рядом с громкоговорителем с клавиатурой. Доктор нажал круглую кнопку внизу, и из устройства вырвалась серия негромких звуковых сигналов. К кирпичному столбу прямо над ним была прикреплена серебряная табличка с выгравированными на ее поверхности двумя словами.
― Особняк «Георгин», ― громко прочитала я, ощущая себя так, будто это название мне знакомо. Теперь нечто большее, чем просто бессмысленное подозрение, заставило меня думать, что я уже бывала в этом месте, чем бы оно ни было для меня раньше. И не один раз, поскольку я что-то вспомнила о нем. Однако доктор Нестер по-прежнему ничего не комментировал.
От небольшого скопления деревьев сразу за оградой донеслось карканье. Я обернулась и заметила черного ворона, сидевшего на одной из веток. Он уставился на меня сверху вниз, склонив свою маленькую головку. Я не была суеверной, но это было одним из недобрых знаков, который сюда слишком хорошо вписывался.
В моей голове вспыхнул шепот спора. Один голос говорил поворачивать назад, пока мы не зашли слишком далеко. Другой ― продолжать, побуждая исследовать земли за его пределами.
― Я... я уже была тут? ― прозвучало как вопрос, но с каждой минутой все больше убеждалась в положительном ответе.
― Была.
― И все? Вы дадите мне только это? Мы не так уж далеко от дома. Почему вы...
Динамик с треском ожил, оборвав мою речь, прежде чем она вообще успела разгореться.
― Имя? ― потребовал строгий голос.
― Томас Нестер, я здесь, чтобы встретится с мистером...
― Он ожидает вас, ― прервал его мужчина.
Коммуникатор снова замолчал, и ворота распахнулись, предоставляя нам доступ. Мы поехали вперед, направляясь прямо по длинной подъездной дорожке.
Потребовалось примерно шесть минут, чтобы доехать до конечного пункта. К тому времени пейзаж полностью раскрылся, открыв взору безукоризненную лужайку. Чем дальше мы удалялись от въезда, тем сильнее становилось желание продолжать ехать вперед, заглушая робкий шепот, который говорил мне держаться подальше от этого места.
Подъездная дорожка делилась на два направления, образуя большой круг вокруг фонтана. Я бросила мимолетный взгляд на дорогие машины, припаркованные в стороне, и полностью сосредоточилась на большом сооружении цвета слоновой кости, которое теперь находилось перед нами. Там были ряды больших окон, но увидеть что-либо сквозь них было невозможно, поскольку шторы были слишком плотными.
Нестер уже подтвердил, но, оказавшись еще ближе к дому, я ощутила, как в самих костях осело чувство, которое укрепило тот факт, что какая-то часть меня знала это место.
― Это «Георгин», ― начал Нестер, глуша мотор. ― Мы остановимся тут ненадолго.
― Почему тут?
Он снял свои солнцезащитные очки и посмотрел на меня.
― Ты начала что-нибудь вспоминать?
Мне захотелось накричать на него. Что за вопросы?
― Как я могу вспомнить что-то, о чем у меня нет воспоминаний?
― Предполагаю, что ты права. Тогда пойдем. Господин не любит ждать.
Господин? Я отстегнула ремень безопасности и выбралась из машины после него, игнорируя боль в левом бедре.
― Ты должна позволить говорить только мне, ― мягко попросил он.
С этим проблем не возникнет. Я не была общительным человеком. Мы подошли к двойным дверям, и, прежде чем доктор успел постучать, те распахнулись. Женщина с мягкими изгибами появилась на пороге и посмотрела на нас с натянутой улыбкой на розовых губах.
Она была одета в простое черное платье с большим белым фартуком, повязанным спереди. Ее каштановые волосы были собраны сзади в тугой пучок. Как и у меня, у нее был шрам возле глаза, но, к несчастью для нее, она потеряла сам глаз. Стеклянный голубой шар невидяще уставился на меня.
Я не осуждала. Во всяком случае, это заставило меня почувствовать себя более непринужденно. Ее здоровый глаз скользнул по нам, задержавшись на мне еще на несколько секунд. Когда она заговорила, благородство лилось изо рта, а слова произносились с сильным акцентом.
― Прошу, входите.
Она отошла, освобождая место для нас.
Мы вошли в большую прихожую. Прямо над нами возвышался купол со стеклянной крышей, добавляя драматизма первому впечатлению.
― Прошу за мной. Меня проинструктировали проводить вас в гостиную комнату.
Женщина закрыла за нами дверь, а затем прошествовала мимо без лишних слов.
Перед нами была самая большая лестница, которую я когда-либо видела. Она располагалась в центре фойе и уходила влево. Мы прошли правее от нее, в комнату приличных размеров с идеальной мебелью в стиле барокко. Я узнала стиль благодаря телевизионному каналу товаров для дома.
― Он скоро спустится, ― пояснила женщина, указывая нам пройти в комнату. ― Не хотите чего-нибудь выпить?
Только усевшись на один из диванов, я поняла, что она обращалась непосредственно ко мне.
― О, нет. Все в порядке, спасибо.
― Я бы хотел поговорить с ним наедине, если это возможно, ― сказал Томас, подходя к женщине.
― Это невозможно.
― Бабс... ― начал он протестовать.
― Бабетта, ― кратко поправила она, повернувшись на пятках и скрывшись из виду.
― Вы ей не нравитесь? ― поинтересовалась я, как только звук ее шагов стих.