Досадливо махнув рукой, я повернулся к выходу и натолкнулся на Джанину, с тревогой глядевшую на меня.
– Все в порядке, – сказал я. – Пойдемте!
Мы прошли в гараж.
– Что это? – спросила Джанина, вздрагивая и указывая на темневшую фигуру, распластавшуюся у стены.
– Ничего, – сказал я. – Это был один из них.
Мы прошли через площадку и медленно двинулись мимо клуба, залитого лунным светом.
Я вновь остановился и с некоторым беспокойством обернулся назад.
– А там что? – спросила Джанина, кивая на покинутый нами дом.
– Там?.. Гм… Там мой компаньон наводит порядок.
Договорить я не успел, заметив быстро идущего к нам Голвейду.
– Три минуты… – проговорил он. – Осталось уже немного, мистер Келлс. Хей?
– А если не сработает?
– У меня так не бывает. Проверил. Тикает… И они там орут и ждут. Хей? Надо было бы еще тех двух туда засунуть. Никаких бы следов…
– Следы, как вы знаете, Эрни, нас не могут интересовать, Нас интересует только ликвидация. А пока что закурим.
Вокруг было тихо и пустынно.
Мы молча закурили и, стоя неподалеку от клуба, поглядывали на темные очертания особняка.
– Вот сейчас!.. – проговорил Голвейда, вглядываясь в циферблат своих часов.
И почти в ту же секунду стреловидный сноп огня и искр прорвался через вышибленные окна развороченной взрывом комнаты. Казалось, что от глухого и сильного взрыва вздрогнул весь дом.
– Точно!.. Хей? – воскликнул Голвейда, обращая мое внимание на циферблат.
Наконец-то я смог облегченно вздохнуть, что и сделал с нескрываемым удовольствием.
– Отлично, Эрни, – сказал я, впервые дружески похлопав его по мускулистым плечам. – Отлично!
– Полисмены наши и косточки там внутри не найдут!.. Хей?..
– Ну, это нас не касается, – заметил я. – Этим делом никто не заинтересуется. Ни одна газета не поместит хотя бы одной строчки об исчезновении миссис Мэйн или ее знакомых. Разве только местный шеф полиции лишний раз ругнет Скотленд-Ярд за то, что тот никакого внимания не обратил на его рапорт о ночном происшествии. А что это у вас?
В правой руке вместе с автоматом Голвейда держал какую-то сумку вместо своего неизменного саквояжа.
– Это ваша… вы ее там позабыли на столе… Девушку схватить за руку не забыли, а сумку… Хей?
– Спасибо, Эрни. Это досье в какой-то степени облегчит нам розыски остальных агентов.
– Я положил сюда и все бумажки, которые нашел у них в карманах, – добавил Эрни.
– Пригодятся.
Продолжая беседовать, мы незаметно добрались до скрытого в кустах «ягуара».
«Ягуар» мягко перевалил через мостик и вновь оказался на магистрали.
Навстречу нам из Пелсберри мчалось несколько пожарных машин в сопровождении периодического завывания сирен.
Взглянув им вслед, мы заметили черные клубы дыма и извивавшиеся языки пламени над домом миссис Мэйн.
– Зря они туда летят, – заметил Голвейда. – Хей?
– Вам Эрни, – сказал я, – не мешало бы извиниться перед этими парнями за пожар.
– Ничего… Подумают, что бомба. Хей?
«Ягуар» рванул вперед, и Эрни затянул было какую-то веселую песенку, но я прервал его:
– Остановитесь, Эрни, у первого же автомата в Пелсберри. Надо сообщить. Он ждет.
– А может, и спит, – заметил Голвейда, замедляя ход машины на окраине Пелсберри и высматривая автомат.
– Маловероятно. Но в любом случае звонок услышит.
«Ягуар-» резко затормозил у телефонной будки.
Понадобилось не менее двух-трех минут, пока я добился соединения. В трубке послышался спокойный голос Старика.
– Говорит Келле. Операция закончена. Группа ликвидирована. Джанина со мной.
– Никто не пострадал?
– Нет. Только Джанина немного переволновалась.
– Прекрасно. Звонил Фриби. За полминуты до его прибытия к часовне Гринелу удалось там уничтожить выслеженного им автоматчика. Попытка вашей Вейл застрелить Фриби не удалось. Он вышиб у нее револьвер, но она успела ранить его стилетом в руку. Кажется, тем же стилетом он и прикончил ее. В Эндоувере ему сделали перевязку:
– Рана неопасная? – спросил я.
– Говорит, пустяковая. Минут через десять он и Гринел прибудут ко мне. Расскажут подробности. Вы трое также немедленно ко мне. Бутылка уже на столе.
Голвейда включил сцепление, и «ягуар» помчался по залитому лунным светом асфальту.
Сидя рядом с молчавшей Джаниной, я заметил, что она успела более или менее прийти в себя после основательного нервного потрясения и с пробудившимся интересом рассматривала быстро сменявшиеся дорожные картины в неверном свете луны.