– Не исключено, что никакого. Конечно, перед вами всего лишь глупый китаец с крошечного острова. Но если бы я занимался расследованием, капитан, я бы задумался над ней. По ночам бы вставал подумать. До свидания, и еще раз желаю удачи.
– Сержант, вы не должны!.. – закричала девушка. – Не должны покидать меня! Вы очень мне нужны.
– Вы разрываете мое сердце, – вздохнул Чан. – Но вы не остаетесь в одиночестве.
– Но для бедного капитана Фланнери все это чересчур сложно. Вы гораздо больше информированы, чем он. Не уезжайте: я постараюсь, чтобы вам предоставили возможность…
– Я присоединяюсь к мисс Морроу, – вмешался Барри Кирк. – По-моему, тоже: вам нельзя уезжать. Господи, неужели вам не интересно?!
– Но голубые холмы так далеко отсюда. Голубые холмы Панчбоул-Хилл, где меня ждут.
– Поймите, я завишу от вас, – не уступала девушка. – Я обязана победить. Если вы останетесь…
Приблизившись к ней, Чан проговорил:
– Мне так жаль, но почтальон уже пришел к моей семье: они ждут меня. Простите, но завтра я возвращаюсь в Гонолулу. – Открылась дверь лифта, и Чан низко поклонился. – Я счастлив был познакомиться с вами обоими. Возможно, мы еще встретимся.
С улыбкой, похожей на улыбку Будды, он исчез. А девушка с Кирком отправилась в кабинет, где Фланнери производил обыск.
Чан быстро шагал сквозь туман в отель «Стюарт». В вестибюле портье протянул ему телеграмму. Китаец прочитал ее с сияющим лицом. Он продолжал улыбаться и у себя в комнате, когда зазвонил телефон. Это был Кирк.
– Знаете, – сказал последний, – мы сделали потрясающее открытие в кабинете после вашего ухода.
– Рад слышать.
– Под столом лежала жемчужина из ожерелья Глории Гарланд!
– Ваша находка – новая пища для удивления, – заметил Чан. – Примите мои сердечные поздравления.
– А вам разве не интересно? – воскликнул Кирк. – Почему вы не хотите нам помочь?
В глазах Чана снова вспыхнул упрямый огонек.
– Это невозможно. Несколько минут назад я получил телеграмму, которая властно призывает меня домой. Теперь меня ничто здесь не удержит.
– Телеграмму? От кого?
– От моей жены. Она сообщила, что у нас родился одиннадцатый ребенок. Мальчик.
Глава 5
Голос в соседней комнате
На следующий день Чарли Чан поднялся в восемь часов. Бреясь, он радостно разглядывал свое отражение в зеркале. Он думал о крошечном беспомощном существе, которое лежало сейчас в детской коляске в доме на Панчбоул-Хилл. Через несколько дней, обещал себе Чан, он будет стоять возле постельки ребенка и смотреть, как тот ему улыбается.
Закончив свой туалет, он, чрезвычайно возбужденный, отправился завтракать.
Первые страницы утренних газет пестрели сообщениями о трагической смерти сэра Фредерика. Глаза Чана сузились больше. Запутанная история. Хорошо бы добраться до самого ее конца, но увы! Только служебная обязанность могла бы позволить ему вмешаться в расследование. Он же со следствием никак не связан. Дом – единственное, что влечет его. Он отложил газеты в сторону, снова вернувшись мыслями к маленькому мальчику в Гонолулу. Американский гражданин, будущий бойскаут, под американским флагом он станет носить американское имя. Чана привлекала личность его вчерашнего хозяина. Барри Чан – вот как он назовет ребенка.
Уже допивая чай, он заметил в ресторане худую, высокую фигуру Билла Ренкина. Чарли уплатил по счету, оставив щедрые чаевые, и догнал Ренкина в вестибюле.
– О, здравствуйте! – воскликнул репортер. – Что там случилось в Кирк-билдинге?
– Очень печальное событие, – ответил Чан.
Они уселись на широкий мягкий диван, Ренкин закурил сигарету и продолжил:
– Вообще-то, я в курсе. Полагаю, что вы примите участие в раскрытии преступления?
– Прошу прощения, – покачал головой китаец, – но вы глубоко заблуждаетесь.
– Что вы имеете в виду?
– Я не занят в расследовании, – холодно пояснил Чан.
– Вы хотите сказать…
– Через три часа я выезжаю из страны через Золотые ворота.
– Боже мой, – вздохнул Ренкин. – Я, конечно, знал, что вы собираетесь домой, но… Дело-то такое! Сэр Фредерик Брюсе настолько крупная фигура, что его смерть грозит международным скандалом. Я думал, что вы возьметесь.
– Нет, – улыбнулся Чан, – не возьмусь. На Гавайях меня ждут личные проблемы. Дело действительно очень интересное, но, как говорит мой кузен Вилли, лучше я промолчу.
– Все правильно, – огорчился Ренкин. – Холодный, невозмутимый Восток. Наверное, вы никогда в жизни не волновались?