– А, это опять вы, – мрачно изрек он.
– Я должен извиниться перед вами, сэр Фредерик, за новое вторжение. Но у меня… э-э… Разрешите присесть?
– Конечно, – великий детектив собрал со стола бумаги и указал Ренкину на кресло.
– Дело в том… – пробормотал,. Билл, и смелость покинула его.
Внутренний голос подсказал ему, что перед ним уже не тот мягкий джентльмен, которого они интервьюировали. Теперь здесь находился совсем другой, железный человек, холодно взирающий на репортера.
– Дело в том, что мне в голову пришла одна мысль.
– Вот как, – вежливо отреагировал сэр Фредерик, глядя сквозь Ренкина.
– Она относится к вашему сегодняшнему высказыванию, сэр Фредерик… Ваше мнение о месте науки в раскрытии преступлений, об удаче и тяжелой работе… – Ренкин запнулся, точно не в силах закончить фразу. – Я вспомнил ваши слова, когда писал свою статью. Несколько дней назад я уже слышал подобное мнение.
– Ну и что? Я не претендую на оригинальность. – Сэр Фредерик запер бумаги в ящик стола.
– Да? Но я оригинальности не требую, – улыбнулся Ренкин, обретая уверенность. – Такую же идею, сэр, мне преподнес не обычный человек, а детектив, правда, далекий от Скотленд-Ярда. Чарли Чан, сержант гонолульской полиции.
Брови сэра Фредерика поползли вверх.
– Вот как? Мне остается только аплодировать этому сержанту.
– Чан работает на Гавайских островах. Но сейчас он в Сан-Франциско: по делу приезжал. С виду он не исполин, но…
– Китаец, насколько я понял? – перебил его сэр Фредерик.
– Да, сэр.
Великий человек кивнул.
– А почему бы и нет? Из китайцев получаются превосходные детективы. Все терпение Востока у них в крови.
– Правильно, – согласился Ренкин. – К тому же он очень скромен…
Сэр Фредерик покачал головой.
– Скромность – не самое ценное качество. Глубокая вера в себя гораздо важнее. А сержант Чан человек скромный?
– Сержант? Да он боится задеть даже тех, кто летает ниже него. А сам летает на такой высоте, что задевает за цветы.
Сэр Фредерик встал и, подойдя к окну, посмотрел на лежащий внизу город. Потом резко повернулся к репортеру.
– Скромный детектив, – жестко усмехнулся он. – Для меня это ново. Неплохо бы его увидеть.
Билл Ренкин облегченно вздохнул. Ему здорово повезло.
– Как раз это я и хотел предложить, сэр, – заявил он. – Я с радостью вас познакомлю… Вы окажете великую честь Чану, если позавтракаете с ним завтра утром.
Сэр Фредерик замялся.
– Спасибо, конечно. Но я завишу от Барри Кирка. Завтра вечером он дает обед и, вроде, что-то говорил насчет завтрака. Надо с ним посоветоваться.
– Позвольте мне. Где он?
– По-моему, в бунгало. – Сэр Фредерик повернулся к стене и запер большой сейф.
– Вы орудуете здесь как американский бизнесмен, сэр Фредерик, – улыбнулся Ренкин.
Детектив кивнул.
– Мистер Кирк любезно предоставил мне свой кабинет.
– Значит, вы совершаете путешествие не только ради удовольствия, – быстро отреагировал Ренкин.
Серые глаза сэра Фредерика снова стали жесткими.
– Путешествую я для удовольствия, – твердо отрезал он. – Но существуют дела… личные проблемы. Я пишу мемуары…
– О, конечно, простите, – поспешно произнес репортер.
Открылась дверь, и вошла уборщица.
– Добрый вечер, – повернулся к ней сэр Фредерик. – Вы помните, что ни одна бумага со стола не должна исчезнуть?
– Да, сэр.
– Отлично. А теперь, мистер…
– Ренкин, сэр Фредерик.
– Прекрасно. В бунгало ведет лестница. Если вы подниметесь со мной…
Билл Ренкин последовал за высоким англичанином. Наверху лестница закончилась темным коридором. Сэр Фредерик открыл одну из дверей и наощупь зажег свет. Они оказались в просторной гостиной бунгало. С другой стороны в комнату немедленно вошел Парадайз, посмотревший на репортера весьма презрительно. Появился и Барри Кирк, одетый к обеду. Дворецкий быстро сообщил ему о незваном госте.
Кирк, красивый мужчина лет тридцати, произнес:
– А, мистер Ренкин из «Глобуса»! Чем могу служить?
Парадайз, выступив вперед, начал завязывать Кирку галстук. Стоя за его спиной, Ренкин объяснил цель своей миссии.
Кирк одобрительно кивнул.
– Неплохая идея. Я уже слышал о Чарли Чане от своих друзей в Гонолулу и тоже буду рад его видеть.
– Я с удовольствием вас познакомлю. Но предложение о завтраке… – начал Ренкин.