— Да, свободны, — вмешался капитан. — Но до конца следствия держитесь подальше от своей подруги.
— О, конечно! — заторопилась мисс Гарланд. — Боюсь, ей совсем не понравилось то, что я ее опознала. Надеюсь, она не нарвется на неприятности?
— В зависимости от обстоятельств, — неопределенно произнес Фланнери, и Кирк проводил актрису к выходу.
Сияющий Чарли Чан усмехнулся.
— Мое предчувствие меня не подвело.
— А какой от этого прок? Во что мы влипли? — пробормотал Фланнери. — Лифтерша оказалась Дженни Джером, а Дженни Джером Марией Лантельм. Ну и дальше что, в чем тут смысл?
— А смысл тут в одной простой вещи, — мягко проговорила мисс Морроу.
— Капитан специально притворяется тупым, — сказал Чан. — Невозможно, чтобы он ни о чем не догадывался.
— Что это вы болтаете? — удивился Фланнери.
— Мое предчувствие меня не обмануло, — повторил Чан. — Лифтерша оказалась и Дженни Джером, и Марией Лантельм. Вы спрашиваете, в чем тут смысл? В одном: она же и Ева Даренд.
— О Господи! — закричал Фланнери.
— И теперь мутная вода стала прозрачнее, — продолжал Чан. — Ева Даренд удрала из Пакистана темной ночью пятнадцать лет назад. Четыре года спустя она объявляется в ниццком театре. Там что–то происходит: либо она увидела кого–то, либо узнала — так или иначе, она снова исчезает. Где? В конечном итоге еще через четыре года мы обнаруживаем ее в нью–йоркском доме моделей. Там опять что–то случается, и она в очередной раз убегает. Куда же теперь? В Сан—Франциско. Ограниченные возможности не позволяют занять ей здесь высокое положение. Потом в поисках Евы Даренд сюда прибывает сэр Фредерик Брюсс.
— Все это совершенно ясно, — поспешно вставила мисс Морроу.
— Да, ясно, — кивнул Чан. — Сэр Фредерик, хотя и выслеживал ее, не знал девушку в лицо и не мог отыскать никого, кто был бы с ней знаком, но он помнил, что она в свое время называлась Марией Лантельм и Дженни Джером. Выяснив, что в Сан—Франциско живут два человека, две женщины, знавшие ее под этими именами, он просит пригласить их на обед. Он надеялся, что хотя бы одна из женщин, или обе, укажут ему таинственную беглянку.
Фланнери зашагал по комнате.
— Прямо не представляю, — вздохнул он. — Ваш рассказ слишком хорош, чтобы быть правдой. Но если вы не ошибаетесь, я ее арестую. Неужели Ева Даренд?.. Завтра же. Мне бы только удостовериться…
— Даже не сомневайтесь, это она, — проговорил Чарли Чан.
— Но ведь вы тоже только предполагаете, как Еву Даренд ее никто не опознал…
Зазвонил телефон.
Кирк снял трубку и, коротко переговорив, протянул ее Фланнери.
— Это вас, капитан.
Тот вытянулся в струнку.
— О, здравствуйте, шеф… Да, да… Что?.. Он? Хорошо… Благодарю, шеф… Уверен.
Положив трубку на рычаг, он повернулся к остальным, на лице его играла широкая улыбка.
— Ну, сержант, скоро мы выясним, насколько верны ваши предположения, — заявил он. — Я прикрепил к этой даме пару толковых парней, но до завтрашнего утра ничего предпринимать не стану. Да, сэр, к завтрашнему вечеру я точно узнаю, является ли она пресловутой Евой Даренд.
— Ваши слова звучат на удивление мрачно, — заметил Чан.
— Только что звонил начальник полиции, — объяснил Фланнери. — Завтра в половине третьего приезжает инспектор Дафф из Скотленд—Ярда. Он везет с собой человека, единственного в целом мире способного безошибочно опознать Еву Даренд: ее мужа, майора Эрика Даренда.
Глава 12 Туманный вечер
Когда Кирк и Чан остались одни, маленький детектив задумчиво устремил глаза на огонь.
— Теперь вся надежда на вторник, — заметил он. — Что он принесет? Я жду от него многого, ибо срок моего пребывания здесь кончается.
Кирк искренне удивился.
— И вы уедете в среду, даже если загадка к тому времени не разрешится?
Чан невозмутимо кивнул головой.
— Я обещал Барри Чану и сдержу слово. Завтра появится муж Евы Даренд. Во всем мире нам не найти более нужного человека. И тут одно из двух: либо он опознает свою жену, либо нет. В первом случае дело, вероятно, закончится. А во втором.. — Чан пожал плечами. — Что ж, я сделал все от меня зависящее, пусть капитан Фланнери барахтается в одиночку.
— Но мы не справимся без вас, — испугался Кирк. — Впрочем, до среды многое может измениться. Кстати, я хочу пригласить вас в клуб «Космополитен». Как насчет завтрака там в полдень?
Чан оживился.
— Я давно мечтал его посетить, вы очень добры.
— Тогда порядок, — обрадовался его хозяин. — У меня сейчас дела в конторе, я отправлюсь туда, а вы заходите за мной в половине первого. И передайте, пожалуйста, Парадайзу, что мы не завтракаем дома.
Захватив плащ и шляпу, он спустился вниз, а Чан подошел к окну и бесцельно уставился на раскинувшийся под ним город.
Его взгляд задержался на доке «Метсон», перебежал на мол и остановился на красной трубе знакомого судна. Послезавтра оно отходит в Гонолулу, попадет ли он на его борт? Он, конечно, поклялся… но… Детектив вздохнул.
Зазвенел звонок у входной двери, и на пороге появился Билл Ренкин, репортер из «Глобуса».
— Здравствуйте, — произнес он. — Очень рад вас видеть. Я же обещал, что проведу весь день в библиотеке, и вот результат — мое нездоровое волнение.
— Неужели вам повезло? — спросил Чан.
— Да. Я нашел–таки нужное сообщение в «Нью—Йорк–сан». Ничего говорить не буду, я снял копию, вот она: информация из Пешавара.
Чан взял листок желтой бумаги и перечитал краткое изложение известных событий: Ева Даренд, молодая жена капитана Эрика Даренда, исчезла при таинственных обстоятельствах два дня назад, во время пикника в окрестностях Пешавара, обеспокоенные власти послали солдат прочесать местность.
— Статья помечена пятым мая, — пробормотал Чан. — Значит, Ева Даренд пропала ночью третьего мая 1913 года. Вы нашли еще что–нибудь?
— Продолжения не последовало, — ответил Билл Ренкин. — Не было также никаких упоминаний о Битхэме. Скажите, он мог иметь отношение к случившемуся?
— Нет, — отрезал Чан. — Тут я немного ошибся, даже великие детективы порой делают шаг не с той ноги. Впрочем, мои неверные шаги часто приносят пользу.
— Что же происходит? — полюбопытствовал Билл. — Я гонялся за Фланнери и мисс Морроу, но ничего не выяснил. Мой редактор уже начинает злиться. Вы можете хотя бы намекнуть?
Чан отрицательно потряс головой.
— Согласуясь с правилами этики, я лучше промолчу. Я не пользуюсь здесь авторитетом, и капитан Фланнери смотрит на меня, как на специалиста по карманным кражам. Так что пока я ничего говорить не буду, мы еще очень далеки от счастливого конца,
— Жаль, — вздохнул Билл Ренкин.
— Но расследование не продлится долго, — утешил его Чан. — Свет обязательно пробьет себе дорогу, пока же мы просто плывем по течению. Но если я окажусь на сцене в минуту триумфа, то с огромной радостью намекну вам на скрытые от других обстоятельства дела. .