Я пожал плечами.
— Отлично, моя прелестная, наивоспитанная Бетина. Итак, теперь мы прекрасно понимаем и знаем друг друга. И все, что вам остается делать, — это застрелить поганую, как вы изволили выразиться, свинью.
Она злобно улыбнулась.
— О, я сделаю это с наслаждением. У меня достаточный опыт в таких упражнениях. Только я еще не знаю, куда буду стрелять. Вероятно, в живот. Тогда смерть займет у вас некоторое время, а мне предоставит продление приятного зрелища.
Я зевнул и спросил:
— Не вы ли застрелили Кэрью? Полагаю, что это ваша работа.
— Ошибаетесь. Я бы с удовольствием это сделала, но честь ликвидации этой собаки выпала не мне. Это проделал другой. — Она как–то деланно засмеялась и затем продолжала: — Мне припомнилось наше забавное знакомство. Может быть, в последние минуты вашей дрянной жизни вам тоже будет интересно знать, как вы насмешили меня на площадке для гольфа?
— Не понимаю.
— И не знаете того, что я гналась за вами до самого Доркинга, а там меня крайне заинтриговал вопрос, что, собственно, вы можете делать на площадке для игры в гольф? Я с трудом тогда удержалась от смеха, наблюдая ваши неумелые попытки зацепиться ногой за скамью, после чего и последовала неуклюжая попытка падения и вывиха ноги. Прямое знакомство с вами тогда не входило в мой план, но и никаких возражений тоже не было. И в тот же день оказалось, что в вашей одурелой голове каким–то образом возникла глупая мысль относительно моей особы. Вы замыслили извлечь некую пользу от знакомства с очаровательной Бетиной Вейл. Надеялись понаблюдать, как ваши противники начнут проявлять особый интерес к вашей якобы сотруднице, и засечь и выявить их при этом. Просто поразительно, как мог такой умный план возникнуть в безмозглой голове, подобной вашей! Но мне было жаль вас, и я подумала, что будет весьма печально, если ваша бедная голова разочаруется в таком умном плане. И я полагаю, Майкл, что представление, устроенное мною в честь вашего плана, вполне было достойно вашей остроумной идеи. Не так ли?
— Что за «представление»? — спросил я, наполовину слушая ее, наполовину занятый своими мыслями.
— Это я выстрелила в окно своей спальни, готовясь к вашему приходу. Я уверена была в том, что вы примете мою инсценировку за блестящее подтверждение своего сверхумного плана по отношению ко мне. Ни минуты я не сомневалась в том, что ваши скудные мозги без колебаний приведут вас и сюда, в этот прохладный подвал. И наконец, я уверена в том, что вы уже успели заглянуть в ящик, на котором вы сидите. Не правда ли? — Я промолчал. Ее глаза, подсвеченные фонарем снизу, сверкнули, как у дьявола в преисподней, и она продолжала. — Действительно, вам явно не везло. События развивались для вас неудачно.
Она вздохнула и грациозно прислонилась спиной к косяку подвальной двери. При этом фонарь в ее руке дрогнул и на какую–то долю секунды оружие, особенно дуло, оказалось лучше освещенным. Да, это был газовый пистолет. Почти наверняка. Если это был именно тот, который находился в ящике в спальне Бетины, то сомнений не могло быть в том, что это газовый пистолет. В таком случае оставался вопрос о том, какими патронами он заряжен. Если Бетина не заметила, что этот пистолет и патроны к нему побывали в чужих руках, то особой угрозы он не мог представлять, а если заметила?.. Что ж… Газовые пистолеты употребляются не для убийства. Обычно ими глушат, и человек находится в обморочном состоянии в течение нескольких часов.
— Да, Майкл, сообразительность вам не присуща, — продолжала она. — Я твердо знала, что вы поверите в историю, которую я вам рассказала о несчастной Элисон. Знала, что если я вам скажу, что ей звонили и что она ушла, то вы немедленно отправитесь вслед за ней, чтобы выяснить, что случилось. Вы придете к этому дому и увидите место, где вы убили нашего несчастного товарища. Кстати, я даже рада тому, что вы его убили. Он был так глуп, что только мешал другим.
Она вновь деланно засмеялась.
Я ответил не сразу. Я как раз размышлял над тем, что бы сделал с этой гарпией, если бы имел шанс. Желание свернуть ей шейные позвонки было настолько сильно, что явно мешало думать. А думать надо было. И притом предельно быстро и четко. В данную минуту меня начала удивлять ее говорливость. Почему она так много болтала, вместо того, чтобы привести в действие свой пистолет?
Как можно спокойнее и нежнее я улыбнулся ей.
— Итак, Бетина, мы с вами в расчете. Я выбил из вашей компании вашего друга, а вы — Элисон Фредерикс. Мы с вами в данный момент квиты. Не так ли?
— О нет! Так я не думаю, милый мой начинающий что–то соображать Майкл! — Ее лицо застыло в странной улыбке.
— Послушайте, вы, глупая… Прежде чем мы покончим с вами, вы пока еще можете иметь некоторый шанс.
— Мы? Кто же это мы, хотела бы я знать? Полагаю, что вы не считаете себя больше участником этой игры, мистер Келле, такой умный, отважный, блестящий?
Она пожала плечами.
— Допускаю, что вы и Кэрью недурно придумали действовать под видом германских офицеров в Па–де–Кале в течение целого года. Должна признать, что это была неплохая работа. Но мне кажется, что в собственной стране вы не обладаете подобной изобретательностью и ловкостью.
— А мне кажется, что вы обладаете достаточным количеством мозгов, чтобы сообразить, что я и Кэрью действовали отнюдь не в одиночку. И в моем «мы» есть смысл. — Я сделал небольшую паузу и добавил: — Вы мне уже начинаете надоедать. Вы ничего не будете иметь против, если я закурю?
— Нет, мой дорогой. Но когда вы сунете руку в карман, позаботьтесь о том, чтобы вынуть только портсигар и зажигалку. Предупреждаю, что стрелок я неплохой и никогда не делаю промахов.
— Не беспокойтесь об этом, Бетина, в данный момент я бы не застрелил вас, если бы даже имел на то шанс. Вы мне еще понадобитесь.
Я вынул портсигар, закурил и спокойно пустил несколько дымовых колец в сторону гарпии.
— Удивляюсь, почему вы думаете, что можете так говорить? Или вы успели потерять чувство реальности, Майкл?
— Думаю, что это относится к вам.
Моя уверенность, казалось, несколько поколебала ее.
— Что же, собственно, вы имеете в виду?
— Только то, что у вас составилось неправильное представление о людях, дорогая моя.
— А именно?
— Элисон Фредерикс, например, вовсе не была такой глупой, как вы думали. Идя сюда, она по пути позвонила мне. Я тотчас вспомнил, что это за место и что за дом.
— И что же?
— А то, что меня удивляет ваша сверхсообразительность. Неужели вы действительно вообразили, что я явлюсь сюда один? Не можете же вы думать, что я настолько глуп?
— Разве? — Она презрительно хмыкнула.
— В данный момент дуло вашего пистолета направлено мне в грудь. Если вы нажмете на курок, то это будет мой конец. Но это будет и вашим концом, так как вы не сможете уйти дальше дверей этого дома. Мои люди находятся по обе стороны улицы.
Секунду–две о чем–то подумав, она медленно проговорила:
— Предположим, все, что вы сказали, правда… Хорошо. Но даже если все это верно, вы все равно будете убиты. И это главное.